По статистике, в среднем солдат в бою на передовой линии находится не более 10-15% времени. Еще 5-7% времени уходит на обучение и обслуживание оружия, караульную службу и наряды. А все остальное солдатское время – около 80% — занято бытом: обустройство жилья, питание, гигиену, отдых, уход за обмундированием и снаряжением, медицинское обслуживание, личное время и, разумеется, связь с тылом (переписка с родными, посылки, шефская помощь) … Во втором эшелоне или на переформировании воинской части, почти все время службы солдата сплошной быт. В тоже время, более 90% написанного и снятого о войне, – боевые действия, и только 5-7% мимоходом посвящено солдатскому быту, хотя как видим, в реальности все наоборот. Следует понимать, что быт на передовой и быт во втором эшелоне или в тылу – совершенно разные вещи. Системному описанию быта, гигиены и фронтовой жизни посвящена эта публикация.
Начало войны
Первые недели и месяцы войны по ряду причин (неподготовленность, нерасторопность, недальновидность и др.) оказались самыми тяжелыми для советских солдат. Большинство складов с запасами материальных средств накануне войны были размещены в 30-80 км от государственной границы. Такое размещение оказалось трагическим просчетом нашего командования. В связи с отступлением многие склады и базы были взорваны нашими войсками из-за невозможности их эвакуации, либо уничтожены вражеской авиацией, либо попали к врагу. Долгое время не было налажено обеспечение войск горячей пищей, во вновь сформированных частях не было походных кухонь, котелков. Бойцы по нескольку дней не получали даже хлеба и сухарей.
С первых же дней войны возник огромный поток раненых, которым некому и нечем было оказывать помощь: имущество медицинских учреждений было уничтожено пожарами и бомбардировками противника, формируемые вновь медицинские учреждения остались без имущества. Практически не было перевязочного материала, наркотических средств и сывороток.
У отступавших и выходивших из окружения войск была одна надежда на местных жителей. Но в деревнях всё чаще солдаты получали отказ на их просьбу накормить. Приходилось, есть сырую картошку, свеклу, если их находили в поле.
Постоянное движение, голод, холод, редкий и прерывистый сон, ослабили солдат до крайности. Они страдали не только физически, но ещё и морально. Трудно было переносить упреки в свой адрес от оставшихся на оккупированных территориях жителей.
Опыт первых месяцев войны показал, что без хорошей организации быта и гигиены военнослужащих в боевой обстановке нельзя рассчитывать на успешное выполнение ими боевых задач, так как это существенным образом влияло на моральное состояние военнослужащих в бою и помогало им восстанавливать затраченные физические силы. Отметим, что снабжение войск, обеспечение их всем необходимым в момент отступления, выхода из окружения резко отличалось от периода, когда советские войска перешли к активным наступательным действиям.
Жилищные условия
История войн показывает, что в боевые периоды и межбоевые паузы войска размещаются либо в населенных пунктах, либо вне их на удобной в тактическом и санитарном отношении территории. Действующие части, занимавшие оборонительные рубежи, как правило, размещались непосредственно на огневых рубежах и местом отдыха для военнослужащих служили блиндажи и примитивные приспособления в траншеях. Войсковые тылы размещались на расстоянии 4-6 км от передового края в жилых и хозяйственных постройках местного населения, кроме того, устраивались различного рода землянки. Части и подразделения второго эшелона, дивизионные тылы и резервы специального назначения размещались на расстоянии 15-30 км от передовых линий либо в специально выстроенных военных лагерях временного типа, либо в населенных пунктах. По мере удаления в тыл возрастала и степень использования войсками жилого фонда гражданского населения.
Организация жилищных условий проводилась в соответствии с наставлением по полевым необоронительным постройкам. В наставлении подробно описывалось схема устройства и организации жилья в военное время, рассматривалось строительство палаток, землянок, приборов для приготовления пищи в полевых условиях, банно-прачечного оборудования, хозяйственных построек и водоснабжения. Основными видами жилья в военное время были:
— палатка;
— палатка-плащ-накидка;
— зимняя походная красноармейская палатка;
— палатка-землянка;
— палатка-юрта;
— заслоны и шалаши;
— односкатная и двускатная землянки;
— упрощенные землянки;
— землянка;
— землянка, врезанная в откос;
— каркасный (стойчатый) барак;
— летний и зимние каркасные бараки;
— сборно-разборные бараки.
Кроме того, в наставлениях давались инструкции по ремонту жилищных конструкций, а также строительстве предметов быта. К примеру, в наставлении говорилось об организации полевых хлебопекарных печей, отопительных печей и утеплении землянок в целом. Давались рекомендации по организации нагревательных приборов, полевых очагов, кухонь и приспособлений, а также приборов для нагрева горячей воды в банях и прачечных. Однако это все в наставлениях, то есть в теории. А на передовой основным видом жилья солдата был окоп, траншея, ячейка, щель, в лучшем случае – лес.. Хорошо, если это дополнялось плащ-палаткой.
Строительство землянки.
Интерьер землянки.
Строительство землянок во время войны было широко распространено. Очень часто для строительства землянок использовались различные складки и неровности местности: берега рек, овраги, железнодорожное полотно и т.п. Этот метод устройства землянок был весьма целесообразен и полностью оправдал себя на практике. Основными строительными материалами были глиняно-соломенное покрытие, земля, глина, жерди, ветки и прочие растения, сухие листья. Землянка могла отапливаться печами с боровами под нарами, а также печами-времянками. Утеплялась крыша землянки составом из глины, земли, соломы и плетня. Переплеты и двери делались из отесанных жердей, двери вязались на шпонках и вращались на шипах, заводимых в верхний и нижний брусья дверной коробки. В половине землянок офицерского состава полы были деревянные. В землянках рядового состава деревянные полы встречались значительно реже, в среднем их имела только четверть солдатских землянок. Еще реже деревянные полы встречались в землянках переднего края. Правда, деревянные полы устраивались весьма примитивно, чаще всего из расколотых пополам жердей и относительно реже из досок. Спальные места в полевых жилищах устраивались обычно из подручных материалов. Начиная с переднего края и кончая глубоким фронтовым тылом, они чаще всего устраивались в виде деревянных или земляных нар. В офицерских жилищах, главным образом в штабных, изредка встречались кровати военного или гражданского образца, строевые офицеры, проживавшие в землянках, обычно спали на нарах. Нары покрывались соломой, камышом, хвойными ветками и другими материалами, которые периодически сменялись. Земляные нары имели преимущество в том, что их устройство значительно уменьшало объем земляных работ в целом.
Однако, землянки редко соответствовали наставлениям. Чаще всего строились они в произвольной форме, из того, что было, размером примерно 4х6 м и высотой 1,5-1,8 м. Обычно в ней размещалось 10-15 человек, спали, чаще всего на земляных нарах. Стол и стулья делали из снарядных ящиков, освещение — две-три коптилки, сделанные из консервных банок или гильз мелкокалиберных снарядов.
В армии использовало более 10 видов различных палаток. Различия были в количестве полотнищ, используемых для строительства, а также общей вместимости. Кроме того, палатки делились на походные (летние и зимние) и специальные (пекарня, мастерская, операционная и т.д.). Были палатки солдатские и для начсостава. Вместимость палатки зависела от вида спальных мест: на общих нарах – больше, на отдельных койках – меньше. Наиболее часто зимой строилась палатка-юрта, которая утеплялась хвойными ветками, сеном, соломой в двухслойной ткани. Все палатки строились на предварительно расчищенном ровном месте. Иногда для строительства палатки использовались плащ-палатки солдат в качестве полотнища палаток.
Плащ-палатка РККА в сложенном и развернутом виде.
Использование плащ-палатки в виде навеса.
Плащ-накидка входила в состав носимых бойцов предметов вещевого снабжения, и могла использоваться индивидуально как плащ-накидка индивидуально и коллективно – как палатка. Она имеет размер 180х180 см. Из полотнищ с приборами можно устроить походную палатку для 1, 2, 3, 4, 5 и более человек. Но наиболее удобна палатка из 6 полотнищ на 6 человек. Ее размеры были в переделах: длина – 3,5 м, ширина – 2,5 м, высота – 1,3 м.
Один из видов палаток для жилья.
Палатки полевого госпиталя.
Барачная солдатская палатка на 20 человек (58 ²м).
Кроме того, распространенными видами жилищ, были блиндажи, доты, окопы, траншеи. Строительство окопов было тесно связано как с повседневной, так и с боевой жизнью солдат. Окопы имели множество назначений, так как в окопах солдаты проводили много времени при наступлении или обороне. Солдаты жили в окопах, на дне которых были ветки, а сверху натягивали плащ-палатку на случай дождя.
Блиндаж в лесу.
Разборная печка для обогрева блиндажей и землянок.
Отопление блиндажей и землянок производилось с помощью небольших разборных чугунных печек. Очень часто блиндажи и землянки сооружались только в зимнее время, поскольку с наступлением марта углубляться в землю было невозможно из-за талых вод, либо в зависимости от местности, разлившихся болот. Поэтому, место блиндажей занимали различного рода шалаши, выполненные из подручных материалов – веток деревьев, куска ткани, которые в холодное время нисколько не согревали, а лишь укрывали от ветра и снега. Иногда строили настилы из веток, окруженные двойными плетнями, заполненные землей. Сверху – опять бревна и земля. Временные убежища в лесу могли строиться и на деревьях, где базировались снайпера или солдаты, оказавшиеся в автономных условиях проживания. Зачастую не хватало времени на строительство элементарных жилищ, и тогда солдаты устраивались, кто, где мог. Солдаты могли строить навес-тент в каменистых пустынях и солончаках. Другим видом временного убежища является песчаная или земляная яма. Ее глубина должна была достигать 1-1,5 метра, т.к. на этой глубине температура круглый год в любое время суток держится в пределах 10-17 °C. Сверху ямы натягивалась ткань, иногда в два сложения с 30-40 см. воздушной прослойкой между слоями, по краям ткань засыпалась песком или землей, а внутри оборудовался лежак. Такие ямы чаще всего использовались в летний период в умеренном климате.
В резерве и прифронтовой полосе, если было возможно, солдаты старались расположиться в домах или общественных зданиях: школы, клубы, больницы… Но, как правило, в таких жилищах отсутствовали окна, и не было возможности отапливать помещение. По воспоминаниям фронтовиков, первый и самый укрепленный блиндаж строился для командования. Начальством же занимались самые крепкие и теплые дома и избы, если подразделение располагалось в населенном пункте.
Таким образом, вид жилья зависел во многом от погодных условий и удаленности от фронта. На передовой временным жильем землянки, палатки, шалаши, реже блиндажи. В городах и селах располагались в домах местных жителей или же в пустующих зданиях. А по мере продвижения на запад солдаты занимали немецкие блиндажи и землянки, но они, как правило, были заминированы.
Продовольственное снабжение
С началом войны значительную часть имевшихся в стране продовольственных ресурсов направили в Действующую армию за счет сокращения потребления гражданского населения, для которого вводилось нормирование продуктов питания – то есть выдача продуктов по карточкам. Организацией продовольственного снабжения армии занималось Управление начальника снабжения Красной Армии в составе продовольственного, обозно-вещевого, квартирно-эксплуатационного управления и Главвоенторга. Уже 22 июля 1940 года приказом НКО №0157 Управление было реорганизовано в Главное интендантское управление Красной армии, которое возглавил А.В. Хрулев, который немного позже стал начальником тыла Красной Армии. Поскольку продовольственное снабжение имело приоритетное значение всевозрастающей армии, структура подразделений продовольственного обеспечения несколько раз изменялась, пока в 1943 году окончательно не устоялась.
Для эффективного распределения продовольствия в годы войны применялись нормы питания для каждой категории действующей армии в зависимости от близости к фронту и степени риска, включал в себя только основные продукты и предусматривал их минимальную энергетическую ценность. В мае 1941 года была введена новая норма №1 военного времени в сухом пайке, в которую входили:
— Сухари ржаные — 600 г (хлеб черный);
— Концентрированная каша из пшена — 200 г;
— Концентрированный суп-пюре гороховый — 75 г;
— Колбаса полукопчёная «Минская» — 100 г;
— или вобла суховяленая/копчёная — 150 г;
— или сыр-брынза — 150 г;
— или суховяленое рыбное филе — 100 г;
— или мясные консервы — 113 г;
— или сельдь солёная — 200 г;
— Сахар — 35 г;
— Чай — 2 г;
— Соль — 10 г.
По воспоминаниям фронтовиков, такой сухпаек существовал только на бумаге. На самом деле, до получения американских консервированных продуктов, он состоял из сухарей да сахара, иногда дополнялся консервированной тушенкой.
С сентября 1941 года норма №1 была оставлена только для довольствия частей фронта, а для тыловых, караульных и войск, не входящих в состав действующей армии, были предусмотрены более низкие нормы довольствия. В это же время началась выдача водки частям действующей армии в размере 100 граммов в день на человека. Остальным военнослужащим водка полагалась только по государственным и полковым праздникам (около 10 раз в году). Женщинам-военнослужащим выдача мыла была увеличена до 400 граммов.
Тушенка и спички военного времени.
Нормы питания для бойцов и командиров Красной Армии в военное время были определены в сентябре 1941 года. Было установлено 10 норм суточного довольствия, в зависимости от того, где (на фронте, в тылу, внутри страны, в госпитале и т. д.) находится военнослужащий и в каком виде Вооруженных сил он служит. Надо сказать, что все годы войны эти нормы практически не менялись. Для летного и технического состава ВВС они были скорректированы в августе 1942 года, и в 1943 году было введено дополнительное питание для войсковой разведки.
Калорийность установленной основной нормы питания составляла 3450 ккал. Норма питания тыловых частей действующей армии – 2954 ккал; для частей, не входящих в состав действующей армии – 2822 ккал; караульных частей и тыловых учреждений – 2659 ккал; для военных училищ – 3370 ккал. Госпитальная норма питания – 3243 ккал. Самым калорийным было питание летного состава — 4712 ккал. Лётчики получали 800 г хлеба, 190 г круп и макарон, 500 г картофеля, 385 г других овощей, 390 г мяса, 90 г рыбы, 80 г сахара, а также 200 г свежего или 20 г сгущенного молока, 20 г творога, 10 г сметаны, 0,5 яйца, 90 г сливочного, 5 г растительного масла, 20 г сыра, фруктовый экстракт и сухофрукты. Однако не секрет и то, что после одного боевого вылета пилот терял минимум килограмм веса. А в период интенсивных боев они делали по три-четыре вылета, после которых не все могли стоять на ногах. Свои нюансы были во флотском меню. Подводники регулярно ели квашеную капусту, соленые огурцы и сырой лук — эти продукты компенсировали дефицит кислорода. На крупных кораблях водился «домашний» хлеб, выпеченный прямо на борту.
Необходимо отметить, что питание военнослужащих всех категорий, кроме передовой, в действительности не отвечали заявленным нормам по калорийности. Голодали и во втором эшелоне, и в тыловых частях. Особенно доставалось курсантам военных училищ и различным военным курсам. За 3-6 месяцев учебы редко кто из них уверенно стоял на ногах. Как ни странно они рвались на фронт не Родину защищать, как нам десятилетиями политработники вдалбливали в головы, а нормально поесть хоть перед смертью. Питание солдат было нехитрым, поэтому и родились поговорки: «Щи да каша – пища наша», «лучший друг солдата сухарь» и тому подобные.
Полевая кухня в тылу.
Подробных указаний, как организовать питание в условиях боев не было, предлагалось действовать «по обстановке». Советское командование горячее питание старалось выдавать с наступлением темного времени суток, так легче было организовать его доставку на передовую. При этом хлеб выдавался сразу всей нормой на сутки, а в отношении горячего был принят порядок двухразового питания — утром и вечером. Горячее питание оба раза старались приготовить из двух блюд: суп и второе — чаще полужидкая каша с мясом. Горячая пища на передовую доставлялось в термосах. Чай на передовую, как правило, не возили, его или вовсе не было, либо готовили на месте. Заметим, что сытность или, наоборот, скудность реального рациона питания во многом зависела от условий места ведения боев. Если на кухню могли попасть «добытые» трофеи у противника или местного населения, значит, отмечали «праздник живота», если поставки ограничивались военным складом – жили впроголодь. Летом и осенью солдат выручал «подножный корм» — собранные по случаю овощи, зелень, фрукты, ягоды и грибы. Убитая на фронте или в тылу лошадь тоже шла в «приварок» для общего котла.
Зависело питание солдат от состояния боевых действий на фронте. Оборона, наступление или окружение непосредственно влияли на питание бойцов. К примеру, наиболее тяжелые условия питания сложились на Ленинградском фронте, где зимой 1942 года солдатский рацион был урезан вдвое: на передовой получали 500 г хлеба и 125 г мяса в день, в тыловых частях — 300 г и 50 г. Лишь к весне подвоз продуктов по «Дороге жизни» через Ладожское озеро позволил создать недельные резервы и наладить фактическое исполнение норм.
Загрузка горячей пищи в термос для передовой.
Доставка горячей пищи на передовую в термосе.
В отличие от немцев, советские ротные полевые кухни запасов продовольствия на ближайшие сутки-трое, не имели. И если роты оказывались отрезанными от батальонных и полковых складов, с питанием возникали проблемы. Попытки же ввести в сухопутных войсках НЗ (неприкосновенный запас) по примеру немцев, закончились ничем, солдаты быстро находили предлоги съесть их загодя.
Дополнительное солдатское питание на передовой в Красной армии было введено только с начала 1943 года и исключительно бойцам войсковой разведки: 15 г сахара; 30 г сала; 100 г хлеба и 100 г водки (последняя только в дни выполнения боевых заданий).
Дополнительный офицерский паек или командирский доппаек был введен в сентябре 1941 года: масла сливочного или сала — 40 г, печенья — 20 г, рыбных консервов — 50 г, 25 папирос или 25 грамм табака в сутки и 10 коробок спичек в месяц. В реальной жизни состав командирского «приварка» мог быть разным и зависел и от снабженцев, и от военных обстоятельств. Нужно отметить, что и на фронте, и в резервных частях доппаек офицерам зачастую выдавался не ежедневно, а, так сказать, по мере накопления, обычно один раз в месяц: банку консервов в томатном соусе, пачку печенья, кусок масла или сала грамм 300–400. Как правило, младший офицерский состав делился своим доппайком со своими солдатами, иногда пересылал его в тыл родным.
Самым питательным и разнообразным сухим пайком был НЗ на случай аварий и вынужденных посадок самолетов. Правда, время использования такого пайка определялось весьма философски – пока не выйдешь к своим. В этом «пищевом запасе» на одного человека полагалось:
— молока сгущенного 3 банки;
— консервов мясных 3 банки;
— галет «крекер» 800 г;
— шоколада 300 г;
— сахара 400 г или вместо шоколада печенья 800 г.
Блюда, особенно на передовой, готовились нехитрые, зачастую повар произвольно мешал в котле мясо, крупы, овощи — все, что имелось под рукой. На выходе мог получиться кулеш (жидкая каша с мясом) или «овощной разброд». Но даже на приготовление таких блюд уходило 3,5-4 часа. Около получаса надо было на то, чтобы растопить полевую кухню дровами, почти три часа — чтобы приготовить пищу из двух блюд на роту солдат. Притом кухню устанавливали в отдалении от линии огня, поэтому на «переброску» термосов с едой в окопы тоже требовалось время. Долгие бои ломали распорядок дня, а при быстром наступлении войск кухни и обозы не поспевали. Готовить еду на марше было нельзя, а ночью, когда продвижение останавливалось, командиры обычно запрещали разводить огонь, чтобы не выдать себя противнику. «Есть войны закон не новый: / В отступленье — ешь ты вдоволь, /В обороне — так ли сяк, /В наступленье — натощак», - отметил Александр Твардовский в поэме «Василий Теркин».
Кроме банальной нехватки продуктов на фронте, еще одной причиной, по которой красноармеец недоедал, были злоупотребления интендантов. По пути от складов к боевым позициям продукты проходили через множество посредников, и часть непостижимым образом «терялась». Прямые факты воровства обтекаемо назывались «не советским отношением к сохранению и расходованию продовольствия». Виновников понижали в должности, им отказывали в представлении к новым званиям, однако на месте не расстреливали, в котлах не варили, и даже в штрафбат не отправляли. Очевидно, что и проверяющие, и высшее командование «кормились» за счет выявленных нарушений. Усиление репрессий в отношении командного состава и начальников дивизионных и армейских управлений снабжения были малоэффективными. Злоупотребления продолжались и до конца войны, и после ее окончания.
Приготовление пищи в походных условиях.
В большинстве случаев солдаты приветствовали выдачу сухпайка по «твердому курсу», т.е. когда его выдавали близко к установленным нормам. Он открывал широкий простор для бартерных сделок: суп за компот, вобла за картофель, хлеб за сахар, чай за табак… Кроме того, «сухпай» свободно конвертировался среди местного населения, зачастую менялся на алкоголь. Накапливая запасы, бойцы переходили к самообслуживанию. Считалось нормальным, что параллельно с работой полевой кухни личный состав разбивался по группам около собственных костров. Здесь начинались кулинарные импровизации: готовить, равно, как и обшивать себя, на фронте умел каждый, но те, кто особенно талантливо «колдовал» над котлом, пользовались популярностью среди сослуживцев. Готовую пищу делили «на глаз» — какие уж тут нормы.
Питание из сухпайка.
Вопрос банального голода в Красной Армии никогда не исследовался ни военными, ни журналистами. Статистика не фиксировала смерть от голода, записывали в документах дистрофию, которая практически не лечилась и, как правило, смерть наступала от истощения. Авитаминоз на фронте был массовым явлением. Так, весной 1942 дала о себе знать неразбериха с продовольствием в начале войны: не сделали вовремя запасов — к исходу зимы в стране фактически не осталось овощей. В результате из-за нехватки витамина C, в войсках началась эпидемия цинги. Бойцы целыми днями сосали хвойные противоцинготные брикетики, это немного помогало. У бойцов выпадали зубы, наступала куриная слепота. Красноармейцы страдали от заболеваний пищеварительной системы. В госпитали попадали целые дивизии. Из данных статистики это обнаружить сложно, но в мемуарах ветераны не скрывали таких фактов, вроде ж не военную тайну открывали. И хоть цензура тщательно чистила фронтовые воспоминания, многое и пропустила.
В пищу в летнее время добавлялась зелень: крапива, огородная ботва, щавель, кислица и лесные ягоды. Повара готовили витаминные настои и концентраты из хвои, листьев березы, клевера, люцерны. В зимнее время готовились водные отвары из хвои, сосны, ели, содержавшие в достаточном количестве витамин С. В случае полного отсутствия таких возможностей войска в полной мере обеспечивались таблетками и драже, содержащими 50 мг аскорбиновой кислоты (вит. С) и 2 мг тиамина бромида (вит. В1). В ряде случаев приходилось прибегать к дополнительным мерам профилактики В1 – авитаминоза за счет использования отрубей, пшеничных зародышей и дрожжей. Последние получили исключительно широкое распространение в форме питьевых дрожжей, дрожжевого молока, прессованных и сухих дрожжей. Такое внимание к хлебопекарным и пивным дрожжам в полной мере оправдывалось их ценными пищевыми свойствами. Использование для выращивания дрожжей непищевого сырья в виде опилок, лузги, картофельных очисток позволило широко внедрить дрожжи в питание войск. Это разнообразило питание бойцов. В дрожжах помимо высокой доли белка содержался и витамин Д. Его отсутствие, а также отсутствие кальция и фосфора в пище негативно сказывалось на процессах костеобразования у раненых при костных переломах. Большое распространение получило приготовление и использование в рационе чая с сахаром почти после каждого приема пищи. Это было важно с точки зрения гигиены питания и профилактики желудочно-кишечных заболеваний.
В подавляющем большинстве случаев водоснабжение организовывалось из колодцев, которые полностью обеззараживали гипохлоритом кальция, перманганатом калия, перекисью водорода, бисульфатом натрия и пантоцидом. После такой химической дезинфекции вода становилась не самой приятной на вкус. Решить проблему помогали «ароматизаторы» — виннокаменная и лимонная кислоты. Особую актуальность эта работа приобрела в связи с переходом армии в наступление – немцы нередко оставляли колодцы в непригодном для их использования состоянии. А в условиях нехватки пресной воды был даже разработан целый алгоритм её опреснения в соответствии с вышедшей в 1942 году «Инструкцией по опреснению воды замораживанием». Очистка водоисточников возлагалась на инженерно-санитарную и хозяйственную службы армии. Санитарная служба отвечала за качество воды, её эпидемиологическую и санитарную безопасность. Шахтные сельские колодцы подвергались санитарно-гигиеническому осмотру, опрашивалось население, а при отсутствии жителей, особенно сразу после освобождения временно оккупированных территорий, учитывалась возможность их сознательного загрязнения фашистами. Такие колодцы после очистки, ремонта и хлорирования помечали бирками «Вода для питья».
С осени 1943 года в ходе общего контрнаступления положение с обеспечением провизией на фронте заметно ухудшилось. Некоторые командиры решали продовольственный вопрос, посредством заготовки овощей, создавая в частях подсобные хозяйства. Еще летом 1942 года Наркомат обороны издал указ, по которому «для дополнительного питания войск» ответственные лица обязаны были заниматься сбором дикорастущих ягод, грибов, орехов, трав и корнеплодов, а также организовывать рыболовный и охотничий промысел, как в зоне боевых действий, так и на территории военных гарнизонов. Армия научилась сама себя кормить. В запасных частях начали заготавливать хлеб и овощи для тех, кто на передовой, обрабатывая обширные площади. Так, Брянский фронт в конце 1942 года покрыл 100% собственных потребностей в зерне и овощных культурах.
Одной из проблем была доставка продовольствия на фронт. Из-за огромных масштабов поставок продуктов питания и резкого увеличения численности армии зачастую случались срывы продовольственного обеспечения армии. Причинами этого служили хищение и разбазаривание военного имущества, причем лицами непосредственно ответственными за его сохранность и сбережение. Кроме того, значительное количество продовольствия терялось и портилось в результате бесхозяйственности. Еще одним фактором, влиявшим на снабжение армии продуктами питания, был недостаточный учет продовольствия, не отражавший реальное количество хранившегося на складах, базах и других местах хранения, продовольствия.
По воспоминаниям фронтовиков, питание напрямую зависело от ротного старшины. Если он был расторопным, пробивным и совестливым – рота редко голодала. Если старшина был безынициативным, рохлей – рота голодала или сидела на сухом пайке. Чем ближе была Победа, тем меньше нареканий вызывала организация питания на фронте. Причин тому несколько. Во-первых, советская экономика успела перестроиться: были расширены посевные площади в Поволжье, Казахстане и на Южном Урале, открыты новые пищевые предприятия. В частности, на них скопировали немецкое ноу-хау — концентраты, или «пищевые таблетки». Во-вторых, советские войска отвоевали Украину, что сразу улучшило довольствие по плодоовощной части. В-третьих, ленд-лизовские поставки из США кормили почти треть армии. Кроме того, Красная Армия уже пересекала границу СССР, где несмотря на войну, было все-таки значительно сытней. Здесь уже солдаты могли хоть и нечасто, но полакомиться немецким мясом, чешским пивом, австрийскими десертами…
Много внимания продовольственными службами уделялось и снабжению действующей армии махоркой и табаком. Осенью 1942 г. ситуация с обеспечением махоркой и табаком усложнилась, о чем свидетельствовали письма бойцов и командиров с жалобами на нехватку или отсутствие табака. Ряд фронтов были обеспечены табаком лишь на 10-15 суткодач. Было решено для снижения дефицита переработать на «махорочный табак» все сырье табачных фабрик и часть взять из государственного мобилизационного резерва. Кроме того, для экономии табака и махорки было принято постановление ГКО с целью утвердить нормы выдачи шоколада или конфет для некурящих военнослужащих, в том числе и женщин. Для некурящих военнослужащих табак заменялся 200 г шоколада или 300 г сахара или 300 г конфет в месяц. Такие меры оказались весьма эффективными и уже к декабрю 1942 г. потребность в махорке и табаке на фронтах была снижена на 15%.
Советские концентраты (пищевые таблетки), выпускаемые в годы войны.
Говоря о питании РККА в годы войны, нельзя не остановиться на поставках продуктов в СССР по Ленд-лизу, ведь практически все они шли на фронт, по крайней мере, по документам. В 1941 году Советский Союз получал пшеницу, сахар, и какао, высококалорийные обезвоженные или консервированные продукты. Они пришлись как нельзя, кстати, для пробивавшихся из окружения армий, но особенно для осажденного Ленинграда и городов Крайнего Севера. Помимо вышеуказанных продуктов поступал маргарин, соевая мука и крупы, сыр и специально приготовленные питательные и легкие концентраты. Ячный порошок, хоть и не любили солдаты, но все, же он был лучше надоевшей советской перловки. Американцы поставляли борщ в пакетах, который производили специально для России по русским рецептам. США согласились поставлять животное масло, что привело к резкому удорожанию его на американском рынке. Это масло предназначалось для выздоравливающих в госпиталях солдат. В госпитали направлялись и фруктовые соки, консервированные, сухие и свежие фрукты, овощи, орехи и многое другое. Высоковитаминизированные продукты стали для многих солдат спасением от цинги — бича армии. В СССР было направлено 25% всей производимой в США свинины, которая в основном поставлялась в виде тушенки, опять-таки, приготовленной по русским рецептам, поскольку подобное в Америке не готовили. Реже — мясные консервы поставлялись виде консервированной колбасы, сосисок или бекона. Еще реже поступали мясные консервы из индюшатины.
Наборы ленд-лизовских продуктов чаще всего, попадавших на фронт.
Так выглядела знаменитая американская тушенка под ироническим названием «второй фронт».
Справедливости ради отметим, что основная масса помощи Союзников все-таки попадала на фронт. Однако часть оседала по дороге. Тыловое командование с первых дней поставок прочно сидело на заграничном питании. «Утерянное» при транспортировке продовольствие попадало на черные рынки, где стоило баснословных денег, но спасло какую-то часть гражданского населения от голода. Ну и отток «союзной помощи» в тыл тоже был – в основном офицеры, и особо «ушлые» солдаты отсылали посылки родным в тыл. Правда период посылок массово начался с конца 1944 года, когда армия вышла за границу СССР. Таким образом, Союзники, вольно или невольно, помимо армии кормили еще и население Советского Союза.
См. также: Как и чем кормили на фронте. Часть 1, Часть 2.
Обмундирование и вещевое снабжение
В ходе первых дней войны в приграничных Киевском и Западном округах потеря вещевого имущества составила более 50%. В результате необходимо было перестроить весь порядок вещевого снабжения Красной Армии, реорганизовать складскую структуру и развернуть заготовки вещевого имущества. Однако увеличение производства вещевого имущество было затруднено в силу того, что стратегически важные в поднятии производственной мощности районы, сырьевые базы и многочисленные предприятия легкой промышленности были захвачены противником. Ощущался острый дефицит не только в технических средствах – сырье, топливе, транспорта, но и в рабочей силе, поскольку большая часть трудоспособного населения была призвана в действующую армию. Для поднятия производительности были привлечены предприятия, никогда не выполнявшие военных заказов. Часть вещевого имущества, к примеру, котелки, изготавливались самой армией.
Ответственным за вещевое снабжение был назначен заместитель председателя Совнаркома СССР А.Н. Косыгин. Еще в декабре 1941 г. начальником Управления вещевого снабжения был назначен генерал Н.Н. Карпинский, бессменно находившийся на данной должности вплоть до окончания войны. С первых дней войны была изменена система вещевого снабжения армии, что выразилось в замене сезонных планов месячными и введения бессрочного ношения и использования предметов вещевого имущества. В начале войны в организации вещевого снабжения царил бардак на множественных уровнях управления, отсутствовал мобилизационный план и неприкосновенный запас. Процесс реализации принятой схемы вещевого снабжения замедлялся из-за плохого ведения учетной документации.
С первыми трудностями служба вещевого снабжения столкнулась зимой 1941-1942 гг., когда первоочередной задачей стало обеспечение всей армии теплыми вещами. Снабжение ими было начато уже начале октября 1941 года. К этому моменту Управлению вещевого снабжение удалось собрать 1819 тыс. полушубков, 6 692 тыс. ватных телогреек, 7 791 тыс. ватных шаровар, 5 907 тыс. пар валенок, 10 089 тыс. шапок-ушанок и свыше 10,5 млн. пар теплого белья. Несмотря на достаточно внушительные цифры, фиксировались случаи, когда, несмотря на наступление холодной погоды многие бойцы и командиры не получали вовремя зимнего обмундирования. Командирам и комиссарам приходилось изыскивать и перераспределять собственные ресурсы. Однако самообеспечение теплыми вещами давало не больше 20-25% необходимой одежды. Нередки были случаи, когда валенки и бурки выдавались только часовым, несшим караульную службу.
Зачастую, сбои в снабжении объяснялись низкой эффективностью работы интендантов. Свою роль сыграла и разобщенность тыловых служб армии и фронта. Ситуация с вещевым снабжение продолжала оставаться напряженной и в 1942 году, по-прежнему ощущался недостаток в сырье и рабочей силе. К началу 1942 года многие эвакуированные вглубь страны предприятия легкой промышленности не успели развернуться в полной мере. В то же время значительное увеличение численности армии заставляли изыскивать необходимые источники вещевого имущества.
Одним из способов решения данной проблемы стала замена дорогостоящих материалов более дешевыми аналогами. Натуральная кожа начинает заменяться кирзой, сменяется материал офицерского обмундирования на полушерстяную основу, шинельное и портяночное сукно заменяется на хлопчатобумажное. Вместо фляг, сделанных из алюминия, необходимого в военном производстве, начинают рядовому составу выдавать стеклянные, еще царской России, которые по свидетельствам фронтовиков, были весьма неудобными.
Стеклянная фляга в чехле с чересплечной перевязью.
К началу войны для Красной Армии были разработаны различные формы одежды, отличавшиеся по материалу, цвету и покрою для отдельных родов войск – общевойсковая форма защитного цвета, для летно-технического состава ВВС обмундирование синего цвета, для танкистов – стального. У офицеров и солдат Красной Армии было три типа униформы: повседневная, караульная и выходная, каждая из которых имела два варианта — летний и зимний. В период с 1935 по 1941 год в одежду красноармейцев вносились многочисленные мелкие изменения.
Полевую униформу образца 1935 года изготавливали из материи различных оттенков защитного цвета. Главным отличительным элементом была гимнастёрка, которая по покрою, одинаковому для солдат и офицеров, напоминала русскую крестьянскую рубаху. Гимнастёрки тоже были летними и зимними. Летнюю униформу шили из хлопчатобумажной ткани более светлого цвета, а зимнюю — из шерстяной ткани, которая отличалась более насыщенным, тёмным цветом. Офицеры подпоясывались широким кожаным ремнём с латунной пряжкой, украшенной пятиконечной звездой. Солдаты же носили более простой ремень с открытой пряжкой. В полевых условиях солдаты и офицеры могли носить два типа гимнастёрок: повседневную и выходную. Выходную гимнастёрку часто называли френч. Вторым главным элементом униформы были шаровары, также называемые галифе. Солдатские шаровары имели ромбической формы усиливающие нашивки на коленях. В качестве обуви офицеры носили высокие кожаные сапоги, а солдаты — ботинки с обмотками или кирзовые сапоги. Зимой военнослужащие носили шинель из коричневато-серого сукна. Одинаковые по покрою солдатские и офицерские шинели, тем не менее, отличались качеством.
Экипировка советских солдат была строгой и простой. Распространённым был брезентовый вещмешок образца 1938 года. Однако настоящие вещмешки были не у всех, поэтому после начала войны многие солдаты выбрасывали противогазы и использовали противогазные сумки в качестве вещмешков. По уставу каждый солдат, вооружённый винтовкой, должен был иметь две кожаные патронные сумки. В сумке можно было хранить четыре обоймы для винтовки системы Мосина — 20 патронов. Патронные сумки носили на поясном ремне, по одной на боку. Офицеры использовали небольшую сумку, которую изготавливали или из кожи или из брезента. Имелось несколько типов таких сумок, некоторые из них носили через плечо, некоторые подвешивали к поясному ремню. Сверху у сумки располагался небольшой планшет. Некоторые офицеры носили большие кожаные планшеты, которые подвешивали на поясной ремень под левой рукой
В 1941 году происходит введение новой униформы, а к февралю 1943 года происходят изменения в ношении формы и в ее внешнем виде. Изменения и нововведения были проведены с учетом полученного опыта из войны с Финляндией в 1939-1940 годов.
В результате происходит переход к единому цвету обмундирования. В 1943 году Красная Армия приняла новую униформу, кардинально отличавшуюся от использовавшейся до тех пор. Вводились новые знаки различия – погоны. Предусматривалось два типа погон: полевые и повседневные. Нарукавные знаки у гимнастерок отменялись.
Унифицированная форма одежды солдата во время войны состояла из нательного белья, верхнего обмундирования, обуви и портянок, головного убора, перчаток и рукавиц. Каждому солдату полагалось две смены белья – одна пара в носке, другая – в стирке. Обмундирование выдавалось двух видов – летнее и зимнее. Летняя форма состояла из нательного белья – рубашки и кальсон, изготавливающихся преимущественно из суровой бязи, гимнастерки и шаровар из хлопчатобумажных тканей, суконной шинели, плащ-палатка из ткани с водоупорной пропиткой, пилотки для солдат, фуражки для офицеров, шлем, ремень для рядового состава, портупея для командиров, ботинки с обмотками либо сапоги с портянками.
Повседневная солдатская форма отличалась практичностью и прочностью. Нательные рубашки с закрытым воротом и небольшим стоячим воротничком получили на войне положительную оценку, так как они лучше защищали грудь и шею от холода. Рубашки же с низким вырезом оказались более пригодными в жаркое время года, а также на юге, где требовалась хорошая вентиляция кожи. А вот замена на рубашках и кальсонах пуговиц тесемками, произведенная во время войны, получила крайне негативные отзывы красноармейцев, так как завязывание и развязывание их требовала много времени, особенно на холоде, кроме того, затянутые в узлы тесемки давили на кожу и нарушали нормальное кровообращение. Гимнастерки и шаровары шились из трико диагонали гимнастерочной и шароварной. Обе ткани были воздухонепроницаемы. Положительной стороной этих тканей являлась малая проницаемость для воздуха в сухом состоянии. Однако, при намокании тканей воздухопроницаемость падала до нуля, что также способствовало нарушению вентиляции кожи. Положительным свойством хлопчатобумажных шаровар и гимнастерок являлось возможность их стирки, но в тоже время, плотная жесткая ткань довольно трудно отстирывалась, изменяя при этом свою окраску и уменьшаясь в реальных размерах.
Рубаха нательная и кальсоны для рядового состава красноармейцев.
Гимнастерка летняя рядового состава образца 1943 г.
Шинель была весьма разносторонней вещью, и солдаты очень высоко оценивали такой компонент одежды. Плотная шинельная скатка защищала от мелких осколков и пуль половину груди, а при стрельбе лежа нередко служила своеобразным бруствером. Она служила и постелью, и одеялом, и подушкой… Но даже у такой уникальной вещи как шинель, также были свои недостатки. В частности, под дождем ее вес увеличивался в два-три раза. Поэтому ее приходилось менять на плащ-палатку, которая не только не пропускали влагу, но и воздух.
В теплое время года шинель носили в скатке через левое плечо. Это делалось для мобильности, чтобы солдат не испытывал неудобств при стрельбе. Если летом при переходе пехоту атаковала немецкая авиация, то из-за скатки солдаты были видны на земле. Из-за нее же невозможно было быстро убежать в поле или укрытие. А в окопе ее просто сбрасывали под ноги – с ней было бы не повернуться. Полы у шинели длинные; в походе или атаке путались в ногах, приходилось засовывать под ремень, чтоб не мешали бежать.
Шерстяная шинель рядового состава образца 1941 г.
Танкисты же обычно носили овчинные тулупы. В особых случаях выдавали свитер, преимущественно лыжникам, разведчикам, командному составу, летчикам, танкистам. Обычному рядовому солдату он не полагался. Особого регламента носки свитера не предполагалось – либо на гимнастерку, либо под гимнастерку. Обязательно зимой выдались шапка ушанка и шерстяной подшлемник, который мог носится под каску. Иногда бойцы носили гражданские зимние шапки.
Офицерскому составу Красной Армии согласно нормам вещевого снабжения выдавали обмундирование из шерстяного либо полушерстяного сукна и яловые сапоги. Однако в реальной жизни командиры, особенно на передовой, редко соответствовали предписанным нормам. Зачастую внешнее различие солдата и командира заключалось только в погонах.
На зимнее время солдату выдавалась ватная куртка и ватные шаровары, а также пара теплого белья из хлопчатобумажного трикотажа, саржи или фланели с начесом. Ватный костюм носился под шинелью. Первоначально ватный костюм не считался элементом униформы, но уже с 1943 года на ватники стали нашивать погоны, хотя по уставу это не полагалось. Несмотря на все плюсы ватной одежды, которые заключались в хорошей термоустойчивости, удобства и простоте в движениях, она имела и один существенный недостаток. После первой же стирки такая одежда теряла свою первоначальную форму ввиду материала, из которого была изготовлена и утрачивала свое главное достоинство – термоизоляцию. Тоже самое происходило и с бельем из хлопчатобумажной байки с начесом.
Зимняя телогрейка образца 1941 года.
Утепленные зимние ватные брюки с леями и наколенниками образца 1941 г.
Все полученные вещи записывались в красноармейскую книжку, и человек нес за них материальную ответственность. Особенно восторженно солдаты отзывались о плащ-палатке, которая, наряду с шинелью, была также незаменима в солдатском обиходе. «Плащ-палатка – замечательное изобретение. Когда она сухая и сложенная, она занимает очень мало места, ее можно засунуть в карман. Из одной плащ-палатки получается шалашик на двоих, из двух – шесть-семь. Если нужно куда-нибудь идти, то застегни только несколько пуговиц и завяжи шнурки и она превратится в удобный плащ».
Ремни и некоторые вещи были зачастую из брезента. Особой популярности на фронте пользовались ботинки с обмотками. Солдатская обмотка представляла собой длинную полоску хлопчатобумажной ткани в 3 и более метра и шириной не менее 20 см. Первоначально она наматывалась на ступню, после чего, в несколько рядов и достаточно плотно она фиксировалась на ноге – от голени и до колена. Основной проблемой для новичков становилось умение обматывать ее не слишком плотно, нарушалась циркуляция крови, но и не слишком слабо, т.к. в пути она сбивалась и доставляла болезненные ощущения солдату, натирая ноги вплоть до крови. В целом, ботинки с обмотками имели ряд преимуществ. Они достаточно хорошо защищали от влаги и сохраняли тепло в холодное время года. Кроме того, скорость просушки данного вида обуви, по сравнению, к примеру с сапогами, была в несколько раз выше. Кроме того, в случае острой необходимости обмотка могла стать и перевязочном материалом. Увеличение численности армии привело к экономии на коже, ботинки шили из той же кирзы, что «гробило» ноги бойцов. И лишь поставки кожаных ботинок по Ленд-лизу из Великобритании и США изменило ситуацию к лучшему. Всего за годы войны Союзники поставили порядка 20 млн. пар обуви или обули 2/3 личного состава Красной Армии.
Зимние обмотки РККА.
Пример использования обмоток и солдатских яловых ботинок.
Сапоги кирзовые солдатские.
Валенки красноармейцев.
Зимой солдатам действующих частей в качестве обуви выдавались взамен кожаных сапог и ботинок валенки. Применение валенок в качестве военной обуви в войну получило такое широкое распространение, которого никогда не наблюдалось в прошлом. Защищая ноги от холода и поглощая влагу из воздуха внутри обуви, валенки значительно повышали боеспособность солдат. Основными недостатками валенок были ограничение подвижности голеностопного сустава, вследствие чего наступало утомление при длительной ходьбе, быстрая промокаемость и изнашиваемость в малоснежных районах.
Выдача валенок бойцам.
Шапка-ушанка и пилотка за годы войны никаким изменениям не подвергались. Шапка-ушанка значительно лучше защищала лицо и уши от обморожения, чем суконный шлем, снятый со снабжения перед началом войны.
Шапка-ушанка из натурального меха для начальствующего состава образца 1941 г.
Защита рук от холода в военное время заслуживает особого внимания, так как для меткой стрельбы требуется высокая чувствительность пальцев, их гибкость и подвижность. Для защиты рук от холода солдатам во время войны выдавались перчатки, трехпалые варежки и рукавицы. Во время стрельбы солдат вынужден был снимать рукавицы и варежки, чтобы обеспечить необходимую подвижность рук, особенно указательного пальца. При этом вследствие контакта с холодным металлом охлаждение пальцев усиливалось, и они теряли чувствительность. Поэтому стрелять приходилось в тонких перчатках, которые, однако, при низких температурах воздуха недостаточно защищали руки от охлаждения и вынуждали периодически согревать руки в варежках или рукавицах.
Перчатки шерстяные вязаные.
Рукавицы трехпалые брезентовые.
В целом, полностью экипированный солдат выглядел следующим образом. На спине находился ранец-рюкзак образца 1938 г. скатка шинели или плащ-палатки носились через левое плечо, на концы шинели мог надевать котелок. Внизу к ранцу был пристегнут мешок с колышками для лопатки. Еще ниже располагался продмешок. На правом бедре красноармеец носил саперную лопатку в брезентовом чехле. Поверх лопатки подвешивал алюминиевую фляжка в брезентовой рубашке, которую обычно мочили, чтобы содержимое фляжки оставалось холодным. На левом бедре красноармейца висела гранатовая сумка с двумя гранатами, а над гранатами и чуть ближе к груди – противогазная сумка для противогаза БН. Но в боевой обстановке предметы экипировки располагались как было удобнее. К 1943 году война вносит свои коррективы. Носимое солдатом снаряжение сокращается. Остается самое необходимое: автомат, полевая сумка, плащ-палатка, котелок, скатка, запасной диск.
Обмундирование и снаряжение сержанта-пехотинца, где: 01 – стальная каска; 02 – ватная куртка; 03 — бриджи; 04 — сапоги; 05 — винтовка; 06 — масленка; 07 — патронташ; 08 — перевязочный пакет; 09 – красноармейская книжка; 10 – полевая сумка.
Комплект зимней униформы и снаряжения рядового РККА, где: 01 – шапка-ушанка; 02 — шинель; 03 — валенки; 04 — ремень; 05 — карабин; 06 – штык-нож; 07 – патронташ; 08 — противогаз в холщевой сумке; 09 – саперная лопатка.
Помимо вещевого снабжения, на фронте выплачивалось денежное довольствие. Люди семейные отправляли свой денежный аттестат жене и детям, холостяки – родителям или невесте. Ценность денег на фронте теряла всякий смысл.
Наряду с вещевым обеспечением бойцов, на фронте была проблема, связанная с ремонтом обмундирования и обуви. Мелкий ремонт одежды, как правило, бойцы выполняли сами: иголка и нитки были обязательным имуществом каждого военнослужащего. Однако более существенная починка униформы, обуви, или подгонка одежды не могла быть выполнена вручную без сапожного инструмента или швейных машинок. Обычно в каждой роте или другом подобном подразделении в хозяйственной части имелся «умелец» или два, которые могли починить обмундирование во время нахождения воинской части на передовой. Если воинская часть отводилась во второй эшелон или на переформирование, эту работу должны были выполнять передвижные мастерские или пункты бытового обслуживания, укомплектованные или военнослужащими или вольнонаемными служащими. Но должны, не значит, что они фактически были.
Примечательно, что стрижку военнослужащие выполняли своими силами – опять же в роте всегда находился умелец с машинкой для стрижки. А самой популярной прической была стрижка под ноль, ибо это уменьшало возможность «поселения вшей». В тылу могли в часть наведаться передвижные пункты бытового обслуживания, но не часто и не всегда …
Выездной пункт бытового обслуживания бойцов.
Услуги «местного» сапожника.
См. также: СССР. СССР. Униформа. Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6; СССР. Армейская посуда и столовые приборы; СССР. Головные уборы; СССР. Каски и шлемы; СССР. Ремни, пряжки, портупеи, подвесы, темляки; СССР. Снаряжение РККА. Часть 1, Часть 2.
Фото | Быт солдат Красной Армии [Часть 1], [Часть 2]
Следующая часть