Практически любая война всегда велась с целью захватить силой что-нибудь чужое: территорию, сооружения, людей, вооружения, домашний скот и утварь… Все что можно было увезти или унести с захваченной территории противника называлось трофеями. Правда, иногда считают трофеем только добытое в бою, а по другому — мародерство, но на войне мораль не в почете. Жизнь упростила это понятие, и трофеем считается любая добыча, захваченная при победе над неприятелем. Так было в древности, так осталось и сегодня.
Так было и во время Второй мировой войны. О том, как немцы вывозили свои «трофеи» мы осведомлены неплохо. А вот обратный процесс несколько «затерялся», точнее не совсем популярная тема в историографии. Стыдно, что ли об этом упоминать. Тем более, что советские принципы построения общества были близки к библейским заветам. И ту же заповедь — «не укради», мы исповедовали неукоснительно, хоть и чаще в рамках уголовного кодекса.
Пока война шла на территории Союза и ближних, таких же бедных стран, т.е. почти до конца 1944 года трофеями армии было вооружение, техника да предметы солдатского обихода. Больше просто нечего было взять. А уже при заходе на «жирную» немецкую территорию, ситуация в корне изменилась, как для государства, так и для военнослужащих. Уровень промышленного развития и благосостояния населения там, для советских солдат был удивительно высоким, непривычным для «вечно голодных и босых» красноармейцев. Как ранее говорили комиссары – буржуйским. И древнее право победителя грабить побежденных, ни мораль, ни закон не могли остановить. В этой ситуации самым правильным выходом оказалось решение военного командования СССР упорядочить процесс разграбления, тем самым возглавив его. Таким образом, появилось несколько способов изъятия и вывоза трофеев.
Государственные трофеи
Трофеи, изъятые в пользу государства-победителя, назывались умным словом — «репарации» (восстановление). Формы репараций были определены на Ялтинской конференции 1945 года. На Потсдамской конференции в августе 1945 было достигнуто соглашение, что претензии СССР будут удовлетворены путём изъятия из восточной зоны Германии и за счёт германских активов, находящихся в Болгарии, Финляндии, Венгрии, Румынии и Восточной Австрии. Для сбора добра в СССР еще в начале 1943 года было сформировано Главное трофейное управление, подразделения которого выявляли, учитывали, собирали, хранили и вывозили трофейное и оставленное войсками отечественное оружие, имущество, фураж и металлолом с освобождённых территорий. Дабы трофеи не «прилипали» к рукам сборщиков и хранителей, в трофейных бригадах были свои отделы контрразведки «СМЕРШ», которые пустили под суд и расстрел не одну тысячу «трофейщиков». Масштабы работы трофейных команд поистине гигантские.
Немецкие винтовки, собранные «трофейниками».
Танковое кладбище «трофейщиков».
И это добро тоже «трофейщиков».
За войну они собрали 24 615 немецких танков и самоходных артиллерийских установок, свыше 68 тысяч орудий и 30 тысяч миномётов, более 114 миллионов снарядов, 16 миллионов мин, 257 тысяч пулемётов, 3 миллиона винтовок, около 2 миллиардов винтовочных патронов и 50 тысяч автомобилей. Общий вес трофейного металла, доставленного из прифронтовых районов для вторичного использования, составлял порядка 10 миллионов тонн.
Демонтаж немецкого оборудования для вывоза в СССР.
Немецкие станки, полученные по репарациям.
В основном из Германии было вывезено 21 834 вагона вещевого и обозно-хозяйственного имущества; 73 493 вагона строительных материалов и «квартирного имущества», в том числе: 60 149 роялей, пианино и фисгармоний, 458 612 радиоприёмников, 188 071 ковёр, 941 605 предметов мебели, 264 441 штука настенных и настольных часов; 6 370 вагонов бумаги и 588 вагонов разной посуды, в основном фарфоровой; 3 338 348 пар различной гражданской обуви, 1 203 169 женских и мужских пальто, 2 546 919 платьев, 4 618 631 предмет белья, 1 052 503 головных убора; 154 вагона мехов, тканей и шерсти; 18 217 вагонов с сельскохозяйственным оборудованием в количестве 260 068 единиц; 24 вагона музейных ценностей; чёрные, цветные и прочие металлы в промышленном виде 447 741 тонна на сумму 1 миллиард 38 миллионов рублей по государственным ценам; золота, серебра, платины — 174 151 килограмм; зернопродуктов — 2 259 000 тонн; мясопродуктов — 430 тысяч тонн; рыбопродуктов — 10 тысяч тонн; жиров — 30 тысяч тонн; маслосемян — 35 тысяч тонн; сахара — 390 тысяч тонн; табака — 16 тысяч тонн; картофеля и овощей — 988 тысяч тонн; 20 миллионов литров спирта; 186 вагонов вина… На заключительном этапе войны важной задачей трофейной службы стало также собирание исторических и культурных ценностей на освобождённой территории. По утверждению немецкой стороны, в России и странах СНГ в настоящее время находятся около 200 тысяч вывезенных после войны музейных экспонатов, два миллиона книг и три километра папок с архивами.
По окончанию войны в СССР перевезли 2 885 заводов, 96 электростанций, 340 тысяч станков, 200 тысяч электромоторов. После войны был разделен немецкий военный и гражданский флот, часть самолетов, железнодорожный подвижной состав, в т.ч. и вагоны метро.
Стоимость изъятий из Советской оккупационной зоны и ГДР составила, по оценкам Федерального министерства внутринемецких отношений, в общей сложности 15,8 млрд. долларов, что составило 12% ущерба причиненного войной Советскому Союзу (128 млрд. дол). По оценкам поляков добра было вывезено всего лишь на 3 млрд. долларов. По оценкам советских специалистов немцы компенсировали лишь 4% общей суммы причиненного ущерба.
Интеллектуальные трофеи
Помимо вывоза материальных ценностей, в счет репараций надо включить также труд 2 миллионов немецких военнопленных, работавших на советских стройках, и творческий потенциал немецких ученых. В июне 1945 года в исследовательский центр под Сухуми были переправлены 39 германских физиков-атомщиков, один из которых — профессор Риль — впоследствии получил звание Героя Социалистического Труда. Всего же, из Германии было вывезено порядка 2 тысяч человек, имевших отношения к ядерным исследованиям. После испытания советской атомной бомбы, в 1950-х годах их вернули в Германию.
Первая советская атомная бомба.
Сергей Королев успешно поработал в немецком ракетном центре на острове Пенемюнде, правда, после того, как американцы уже вывезли оттуда все самое интересное. Но и Королеву удалось доставить в СССР 150 турбин Фау-2, 20 комплектов графитовых рулей и другое оборудование. В мае 1946 года в СССР прибыло более 150 немецких специалистов по ракетной технике, вместе с семьями около пятисот человек. Среди них насчитывалось 13 профессоров, 32 доктора-инженера, более ста дипломированных инженеров.
Ту-95 с двигателями, созданными немцами.
В Куйбышеве на Опытном заводе № 2 в посёлке Управленческом жило и работало около 770 немецких специалистов из фирм «ЮМО» и «БМВ». Они создали прототип двигателя, который после доработки получил название НК-12 и использовался для стратегического бомбардировщика Ту-95.
В КБ-1 трудились немецкие специалисты по радиолокации в период 1945-1953 годов. Идея использования зенитных управляемых ракет возникла в Германии в конце Второй мировой войны, искались методы защиты от бомбежек авиации, тогда появились первые комплексы с локационным наблюдением и ручным управлением ракетами. Послевоенный скачок в развитии советской радиолокационной техники практически целиком базировался на немецких изобретениях.
Штурмовая винтовка Шмайссера, известная как автомат Калашникова (АК-47).
Наиболее известной немецкой разработкой оружейника Хуго Шмайссера в СССР является штурмовая винтовка «StG 44», впоследствии названная автоматом Калашникова. Шмайссер вместе с немецкими специалистами и документацией на винтовку был принудительно вывезен в Советский Союз, где занимался ее доводкой и налаживанием серийного производства.
Всего изучением трофейных технологий занимались около 10 тыс. советских специалистов, командированных в Германию, и бессчетное количество их коллег на родине. При этом, как пишет в своей книге исследователь Михаил Семиряга: «Мы везде искали конструкторов Фау, реактивных самолетов, тяжелых танков, и не интересовались тем, что относилось к производству товаров для народа».
Использование вывезенного трофейного добра
Трофейное пианино сегодня в одной из московских квартир.
Было бы наивно полагать, что при таком гигантском перемещении ценностей из Германии в Советский Союз, все попадет в народные закрома и на народные же потребности. Понятно, что высокие военные чины, организовывая сбор и отправку немецкого добра, под надзором и участием СМЕРШа, отбирали немного «эксклюзива» для себя и своего начальства. Но об этом позже. Главные потребители «добра» не находились на фронте, тем более в Германии, а сидели за тысячи верст в тихих, скромных кабинетах. Это, прежде всего, партийный и советский аппарат, военное командование, и даже профсоюзные босы. Опять же было бы наивно думать, что в стране с повышенной социальной справедливостью, чиновники бесстыже присвоят себе машины, мебель и ковры, столовое серебро и фарфоровую посуду, шубы, обувь, костюмы, нижнее белье … Отнюдь! Они его покупали в спецраспределителях – таких больших и тайных складах, куда смертным не было ходу. Покупали за карманную мелочь, то, что стоило тысячи и десятки тысяч свободно конвертированной валюты. Правда, этот процесс был организован весьма специфически, ориентированным на статус чиновника. Сначала немецкое добро «перебирали» москвичи – центральный аппарат партии, правительство, министерства и ведомства. Затем оно распределялось по республикам и областям. Там процесс повторялся – перебирали старшие начальники, потом младшие и так далее по властной иерархии. «Неликвид» спускался в районы, которые при их нищете были рады хоть чему нибудь. Спросите вы: — а что народу досталось? А народу досталась львиная доля из вывезенного – заводы, фабрики, оборудование, станки, скот … Ну и конечно кое-что из «импортного мусора», оставшегося после районного начальства. Но поскольку осталось немного и ненужного, его торжественно распределяли между санаториями, детскими интернатами, клубами, театрами … Так, чтобы все могли пользоваться, почувствовать себя победителями. И стояли в них по 50-70 лет и пианино, и бильярдные столы, и висели тяжелые люстры и даже картины были в провинциальных музеях. В общем, добро было поделено быстро и справедливо.
Трофеи солдатские
Выше мы отмечали, что процесс захвата трофеев было не остановить – ни словом, ни пулей. И не потому, что таки вороватые уродились, не потому что были беднее церковных мышей, а потому, что законы войны выше человеческих законов и норм. С незапамятных времен победившему войску давалось время на разграбление побежденных. И было это и в диких племенах, и в римских легионах, и в рыцарских когортах. Это в крови воина, это закон природы.
Немецкая опасная бритва – типичный трофей любого солдата.
Немецкие трофейные часы – мечта каждого солдата.
Без складного немецкого ножа не обходился ни один солдат.
Немецкие бензиновые зажигалки почему-то всегда работали лучше советских.
Серебряный немецкий портсигар не просто трофей, а ценный трофей.
Поначалу, на своей еще земле, солдатскими трофеями было военное имущество: немецкие сапоги, зажигалка, портсигар, складной нож, опасная бритва, фляжка, фонарик, пистолет. Большой ценностью считались обычные наручные часы, поскольку в СССР это была редкость, достойная избранных. Они были весомей любой медали, ими награждали командиров. С тех пор и сегодня командирские часы одна из высоких военных наград на постсоветском пространстве. Да и советское качество часов было весьма посредственным. Офицеры отдавали предпочтение немецким планшетам, биноклям, компасам, штабным канцелярским принадлежностям, и всему выше описанному солдатскому набору. Всего этого в Красной Армии просто не было, а то, что было – имело отвратительное качество.
Немецкие карандаши – любимый трофей любого штабиста.
Лучший подарок офицеру – немецкий трофейный планшет.
Трофейный бинокль для офицера — незаменимая вещь.
По мере продвижения по Европе, Красная Армия стала превращаться из военных подразделений в цыганский табор. Поначалу обозы были забиты всякими «случайно найденными» пожитками, затем грузовики, танки и самоходки брали наполовину меньше груза и боекомплекта. А солдаты со своими переполненными вещмешками стали похожи на вьючных верблюдов.
Трофейный парадный кинжал СС, добытый в бою. Красивый с виду, бесполезный на практике.
Добыча трофеев через обмен.
Торговля с союзниками – тоже источник трофеев.
Добыча трофеев силой.
Добыча грабежом. Бывшие остарбайтеры разграбили винный магазин.
Успевшие «отовариться» красноармейцы.
Трофейные аккордеоны – добыча избранных.
После войны трофейного «коня» можно было выкупить.
Каждому свой трофей – кому часы – кому авто.
Проблему решил Государственный Комитет Обороны постановлениями за №7054 от 1 декабря 1944 г. и за №7192с от 23 декабря 1944 г., которыми разрешалось хорошо исполняющим службу красноармейцам, лицам сержантского и офицерского состава, а также генералам действующих фронтов отправку личных посылок на дом. Отправка посылок могла производиться не более одного раза в месяц в размерах: для рядового и сержантского состава – 5 кг, для офицерского – 10 кг и для генералов – 16 кг. В дальнейшем постановление Приказом НКО СССР № 0409 от 26 декабря 1944 г было «подкорректировано» в сторону ужесточения, и определен порядок организации приема и доставки посылок в тыл. В частности посылки разрешалось отправлять только при наличии в каждом случае разрешения командира части. Прием посылок от красноармейцев и сержантского состава производится бесплатно. С офицерского состава и генералов взималась плата за пересылку — по 2 рубля за килограмм. Запрещалось отправлять в посылках: оружие, предметы военного снаряжения и обмундирования Красной Армии, воспламеняющиеся, взрывчатые вещества, ядовитые вещества, медикаменты, всякого рода жидкости, скоропортящиеся продукты, письменное вложение, деньги в различной валюте, всякого рода литературу и другой печатный материал. Не врученные посылки адресатам, ввиду их не нахождения, обратно отправителям не возвращались, а по истечении 2-месячного срока хранения в местах выдачи передавались для реализации в государственную торгующую сеть для продажи по государственным ценам инвалидам Отечественной войны и семьям фронтовиков.
Военная почтовая служба.
Согласно отчетным данным поток посылок был не столь большим, чтобы парализовать военную почту, но достаточным для того, чтобы ее штаты увеличились в несколько раз, а ее транспорт в пять раз. Приблизительный объем можно оценить по таким данным. Каждый день с Германии уходило четыре эшелона по 60 вагонов с посылками. Иногда «выявлялись» случаи, когда солдаты и офицеры отправляли в месяц не одну посылку, как разрешалось, а 3-7. Однако посылок было много, а «выявлений» мало. Среди популярных отправок были: ткани, обувь, одежда и не всегда новая, сахар, мыло, швейные иголки, гвозди, тетради, карандаши. Посылали и американские сухие пайки, состоящие из консервов, галет, яичного порошка, джема, и даже растворимого кофе. Еще очень ценились лечебные препараты союзников – стрептомицин и пенициллин.
Приказами некоторых командующих фронтами разрешалось бесплатно выдавать военнослужащим, включая и находящихся на излечении раненных, трофейные товары с армейских складов для отправки посылок домой. К примеру, на 1-м Белорусском фронте выдавали раз в месяц: по паре носков, чулок, перчаток, дамской обуви и белья, помаду, расческу, зубную пасту и щетку, одеколон, карандаши (6 шт), пуговицы (12 шт). Также выдавали 1 кг сахара и 200 гр. мыла. Подобное было и на 1-м Украинском фронте. Такая практика была внедрена для возможности отправлять посылки и тыловикам, поскольку на передовой было всего лишь 30% бойцов от всей численности фронтов.
В некоторых частях практиковалась отправка посылок командованием родным погибших и раненных, что положительно воспринималось, как самими военнослужащими, так и населением Союза.
Из донесений военной цензуры и военной прокуратуры известно о частых случаях воровства содержимого посылок работниками военной почты. Ситуация зашла так далеко, что данный вопрос попал на контроль в ЦК ВКП(б). Было ужесточено наказание за воровство до 5 лет лагерей, усилен контроль, но воровать не перестали.
9 июня 1945 года постановлением № 90360 ГКО разрешил выдать всем генералам Группы Советских Оккупационных Войск в Германии в собственность, безвозмездно, из числа трофейных по одной легковой машине. При этом горючее, запчасти и водители предоставлялись за счет армии. Кроме того, генералам разрешали приобрести за плату пианино-рояль, радиоприемник, фотоаппараты, охотничьи ружья, часы. Генералам и офицерам можно было покупать ковры, гобелены, меха, сервизы чайные и столовые, фотоаппараты и товары широкого потребления. Офицерскому составу бесплатно выдавались трофейные мотоциклы и велосипеды.
Постановлением ГКО от 23 июня 1945 года № 9054с при демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии разрешалась:
— бесплатная выдача из трофейного имущества в качестве подарков увольняемым по демобилизации красноармейцам, сержантам и офицерам, хорошо исполнявшим службу, некоторых предметов бытового пользования, как-то: велосипедов, радиоприемников, фотоаппаратов, часов, музыкальных инструментов, бритвенных приборов и других предметов, имеющихся в наличии во фронтовых и армейских трофейных складах. В качестве подарка могли выдавать х/б, шерстяную, суконную или шелковую ткань, костюмы мужские, пальто мужские или женские, платья женские, обувь женскую или мужскую, разные предметы детской одежды;
— продажу за наличный расчет увольняемым военнослужащим трофейных товаров и предметов широкого потребления по норме на одного человека: ткани гражданского образца не более 6 метров, верхнее платье, белье и трикотаж гражданского образца.
Старшие и высшие офицеры могли «купить» и автомобиль.
Гвардии майор и его «Опель».
И документы на «покупку» в полном порядке.
Для представления о ценах продажи товаров военнослужащим, приведем такие данные. Майор получал 1500 рублей в месяц и на такую же сумму в оккупационных марках по курсу. Кроме того, офицерам от должности командира роты и выше выплачивались деньги для найма немецкой прислуги. Машина стоила 2 500 марок, или 750 советских рублей. При таком размере денежного довольствия не очень-то верится, в сплошное мародерство советских бойцов, упоминаемом в западной прессе до сих пор. Кроме того, военнослужащим были выплачены долги по денежному довольствию за прошлые времена, и денег у них было вдоволь даже в случае отправки домой рублевого аттестата. Поэтому рисковать «попасть под раздачу» и понести наказание за мародерство было просто глупо и незачем. И хотя жадных индивидуумов, конечно же, хватало, но они были, скорее, исключением, чем правилом.
Зная прыткость советских таможенников и «прочих контролеров», ГКО освобождал военнослужащих уволенных из Красной Армии, при переезде Государственной границы от таможенного досмотра. Поэтому бойцы везли, столько добра, сколько могли унести на себе на вполне «законных» основаниях. Кроме того, каждый уволенный на все подарки и приобретенное добро имел документы, ибо уже в Союзе их ждали не менее прыткие сотрудники по борьбе с расхитителями советской собственности из НКВД.
Справка о приобретении трофейного велосипеда.
Естественно, что при переезде домой во время демобилизации офицерам и солдатам багажных мест не выделяли. Они нашли простой выход – все крупногабаритные вещи привязывали в несколько «этажей» на крышах теплушек, превращая их в цыганские кибитки. Шустрые поляки нашли способ безнаказанно «грабить награбленное» на своей территории — стаскивали вещи на ходу поезда веревками с крючьями. Не всегда это получалось и поезда на очередную станцию прибывали обвешанные веревками, как новогодним серпантином.
Объем вывезенного немецкого добра солдатами не поддается оценке. Невозможно и определить, какая часть отправленного в СССР добра являлась трофеями в точном смысле этого слова, а какая была обменена у местного населения на еду и курево. Следует отметить, что к маю 1945 года в Европе находилось 11,5 млн. советских военнослужащих, и никто из них не вернулся с пустыми руками. С человеческой, советской точки зрения, вывоз добра был абсолютно правильным и по законам военного времени вполне правомерным. Вывезенное немецкое «барахло» было мизерной компенсацией за страдания и горе принесенное нацистами советским гражданам, однако все это весьма дико выглядело в глазах и побежденных немцев, а еще больше в глазах союзников. Красная Армия демонстрировала всему миру невероятную нищету народа-победителя.
Литература и воспоминания современников донесли до сегодняшнего дня массу грустных и курьезных эпизодов с применением вывезенного добра. Некто по советской привычке брать в запас все, что дают, приволок домой целый мешок велосипедных звонков. Офицерские жены приходили в театр в ночных рубашках с воланами, приняв их за шикарные вечерние туалеты. Какой-то полковник привез чемодан лаковых полуботинок, которые начали разваливаться после часа ходьбы. Оказалось, он из-за незнания языка прихватил из магазина похоронных принадлежностей обувь для покойников, сметанную на живую нитку. Смешно! Но пусть смеется над этим тот, кто никогда не жил в условиях советского дефицита. Стыдиться должно было бы государство, доведшее до такого своих защитников.
Трофеи генеральские
Трофейная одежда для генеральских жен.
Пока солдаты довольствовались тем, что умещалось в вещмешках, генералы грузили трофейное имущество вагонами. И не только подаренное командованием или купленное на складах. Сталин смотрел сквозь пальцы на самоснабжение номенклатуры в погонах, но пользовался возможностью держать всех на крючке и выборочно карать неугодных. Несколько дел такого рода помогают представить масштабы обогащения.
Как только маршал Георгий Жуков, по мнению вождя, чересчур много о себе возомнил, его отозвали в Союз с должности главноначальствующего советской оккупационной зоны, обвинили в стяжательстве и заставили писать унизительные объяснения партийной комиссии во главе с секретарем ЦК ВКП(б) Андреем Ждановым. В январе 1948 года оперативники МГБ провели негласные обыски на квартире и даче Жукова и обнаружили там 70 золотых ювелирных изделий, в т.ч. с бриллиантами, 30 кг серебряных ювелирных изделий, 194 предмета ценной мебели, 483 шкурки пушных зверей, 3,7 тысячи метров ткани, 44 ковра и гобелена, 55 музейных картин, 7 ящиков с хрусталем и фарфором, 740 предметов столового серебра и большое количество богато изданных книг на немецком языке, которым ни маршал, ни его близкие, не владели. Однако при обыске чекисты не смогли найти заветный чемоданчик жены Жукова, которая брала его с собой во все поездки. Предполагалось, что там и были самые дорогие ее украшения. А может она возила медикаменты для маршала .. . Так тайна чемоданчика и осталась не раскрытой, хотя о нем Абакумов письменно докладывал Сталину и предлагал ему потребовать от Жукова добровольной выдачи. Сегодня поклонники маршала говорят, что это было политическое преследование. Мол, опорочить хотели Маршала Победы. И это все так. Только опись имущества подлинная, и добро реальное.
Начальник госбезопасности в советской оккупационной зоне, будущий председатель КГБ Иван Серов, поселился в бывшем особняке Геббельса. Личной властью он распорядился не сдавать в казну 80 миллионов рейхсмарок, найденных в подвалах рейхсбанка, и, пока эта валюта еще имела хождение, успел бесконтрольно потратить 77 миллионов на оперативные нужды.
Член Военного Совета (политкомиссар) Группы советских войск в Германии генерал-лейтенант Константин Телегин получил 25 лет лагерей за то, что отправил на родину, в Новосибирскую область, целый эшелон трофеев. Видимо, «посылка» была не первой, поскольку следователи изъяли у него 16 килограммов изделий из серебра, 218 шерстяных и шелковых отрезов, 21 охотничье ружье, старинный фарфор, французские и фламандские гобелены XVII-XVIII веков.
У генерал-лейтенанта Владимира Крюкова и его жены, певицы Лидии Руслановой, конфисковали два мерседеса и хорьх-951 (такой же, на каком ездили Геринг и Розенберг), 132 картины русских художников, ранее похищенных нацистами из советских музеев, 107 килограммов серебряных изделий, 35 старинных ковров, бриллианты, гобелены, антикварные сервизы, меха, мраморные и бронзовые скульптуры, 312 пар обуви, 87 костюмов, а также… 78 оконных шпингалетов, 16 дверных замков и 44 велосипедных насоса.
Начальник берлинского оперсектора МВД генерал-майор Алексей Сиднев присвоил около ста золотых и платиновых изделий, среди которых была уникальная дамская сумочка из золота, а также 600 серебряных вилок и ложек, пять уникальных гобеленов, 50 ковров, 32 шубы, 1 500 метров ткани, 296 предметов одежды, 78 пар обуви, 405 пар дамских чулок, 178 меховых шкурок.
Нынешние «адвокаты» этих генералов причину их разоблачения видят в близости к Жукову, хотя и не отрицают, что генералы потеряли чувство меры. Но речь-то идет не о близости к Жукову, а о банальном стяжательстве и воровстве. Мол, других, таких же не трогали. И это так. Хотя в перечне осужденных любителей трофеев и генералы СМЕРШа, и военной прокуратуры и НКВД. И даже у легендарного руководителя СМЕРШа Виктора Абакумова обнаружилось трофейное золото, бриллианты, картины, гобелены, плюс чемодан немецких подтяжек. А ведь главная причина лежит не в опале вождя, а совсем в другом. В допуске к власти обычного, тривиального быдла. Ведь не собирался Жуков шить 1000 костюмов, а Русланова не смогла бы встать, одень она на себя все «нажитые» бриллианты. И Абакумов чемодан подтяжек не сумел, бы одеть за раз. Но быдлотность, она-то в крови, не проходит, и не лечится. К примеру, в 1937–году Сталин уничтожил «цвет» армии, тоже не дворянского происхождения, но за короткое время превратившихся в господ. И в особняках барских жили, и прислугу имели, и автомобилями обеспечивали, и харчи с одеждой казенные, и на курортах отдыхали … А вместо службы народу, народ на службу поставили.
Правильно говорят, что судили несколько десятков генералов. А ведь только генералов в годы войны было более 6 тысяч. Были еще и полковники, и подполковники, и майоры … И привезенное с Германии добро, не только их дети, но и внуки проживали. Скажете: нельзя всех мазать одним миром, были и другие. Да! Были, единицы, исключения. Сталин и его сын Василий, например. Хрущев, Маленков, Микоян … Большинство не военных. Были кровопийцами, но не мародерами. Как-то понимали, что народ еле-еле выживает после войны, голый, босой, голодный.
Возникает закономерный вопрос, почему же вождь народов, видя стяжательство среди военных, не пресек его на корню? Ответ простой. Боялся Сталин. Боялся, что военные, потерявшие на войне страх, не примут больше условий 37-года. Увидели в Европе другую жизнь, знали альтернативу советскому устройству, как оказалось не самому лучшему. И лидеры среди военных были, всенародно любимые маршалы и генералы. Могли бы, и смести полицейскую власть в один миг. Вот и задабривал Иосиф Виссарионович фронтовиков подачками, «замазывал» генералов трофеями.
Такая вот история приключилась с немецкими трофеями у народа–победителя. Какая-то, бессмысленная, надувательская, издевательская над эти самим народом.
И в завершение. Не оправдывая Красную Армию за «барахольстве», хотелось бы отметить, что союзники вели себя в Германии ничем не лучше советских освободителей. Американские солдаты так были увлечены собиранием «сувениров» у населения, что буквально прочесывали жилые кварталы. Причем чулками и платьями не интересовались. Оказалось, что среди них такое количество ценителей старины и антиквариата образовалось, как будто, все они до службы в армии, работали в музеях. Британские солдаты были более «продвинутыми». Они «коллекционировали» станки и оборудование, промышленные партии товаров, особо ценное сырье. Потомки ведь аристократов, вот бизнез-гены и проявлялись. И, лишь когда на кораблях, идущих в Британию (а их ежедневно курсировало до тысячи единиц) не нашлось места для отправки раненных, объединенное командование союзников взялось наводить порядок – резервировало для военных нужд определенное количество судов. Французы, как знатоки виноделия, занимались вином – возвращали на родину вывезенные немцами миллионы бутылок вина. Поляки были всеядными, и «подбирали» все, что осталось после американцев, англичан и французов. Поэтому еще и сегодня на блошиных рынках Польши можно купить практически любую бытовую вещь немецкого производства того периода — от кофемолки со щипцами для сахара до шпингалета с шурупами.
По материалам сайтов: http://www.perspektivy.info; http://istorya.ru; http://e-news.su; http://crime.in.ua; https://www.crimea.kp.ru; https://novosti-n.org.