Сближение между Турцией и Германией наметилось с начала 1941 во время проникновения немецких войск на Балканы. Болгаро-турецкая декларация от 17 февраля 1941 года облегчила присоединение Болгарии к державам оси. 4 марта 1941 года, после вступления немецких войск в Болгарию, Гитлер направил президенту Турецкой республики Инёню личное письмо с благодарностью за позицию, занятую Турцией. 6 июня 1941 года Югославия и Греция подверглись нападению Германии, за которым последовало вторжение болгарских войск в Македонию. Турция не пришла на помощь Югославии и Греции, как это следовало бы по условиям её союза с Англией, так же как и в силу договора с Грецией от 14 сентября 1933 года и пакта Балканской Антанты. Позиция Турции вызвала открытую похвалу Гитлера в его речи в рейхстаге 4 мая 1941 года. В этот же период произошёл дальнейший обмен посланиями между Гитлером и Инёню, а в Анкаре открылись германо-турецкие переговоры, имевшие в качестве гласной задачи восстановление железнодорожного сообщения между Турцией и странами гитлеровского блока, но в действительности направленные к заключению политического договора.
Англия не препятствовала германо-турецкому сближению. Английская дипломатия дала понять туркам, что не будет возражать даже против заключения договора между Турцией и Германией, лишь бы Турция сохранила в силе союзные отношения с Англией и продолжала препятствовать пропуску немецких войск в Сирию и Ирак.
Церемония подписания договора.
В результате и был подписан 18 июня 1941 году в Анкаре Германо-турецкий договор 1941 года о дружбе германским послом фон Папеном и турецким министром иностранных дел Сараджоглу. Во вступительной части Германия и Турция отмечали, что «этот договор будет уважать нынешние обязательства обеих стран». В ст. 1 содержалось обязательство взаимного уважения к целостности и неприкосновенности национальной территории обеих сторон, а также обязательство не принимать никаких мер, которые были бы направлены прямо или косвенно против другой стороны. В ст. 2 обе стороны обязывались «поддерживать в будущем дружественный контакт по поводу всех вопросов, касающихся их взаимных интересов, для того чтобы достигать согласия по этим вопросам». Ст. 3 касалась формальных моментов (ратификация, десятилетний срок действия и т. д.).
Одновременно с подписанием договора Папен и Сараджоглу обменялись нотами, в которых предусматривалось обоюдное содействие развитию германо-турецких хозяйственных отношений «с учётом имеющихся возможностей и экономической структуры обеих стран и основываясь на опыте, полученном во время войны, полезном для обеих стран». В нотах отмечалось, что оба правительства в скором времени приступят к переговорам, чтобы «создать в возможно короткий срок договорную базу для осуществления этого соглашения». Кроме того, Папен и Сараджоглу в совместном заявлении выразили пожелание, «чтобы печать обеих стран, равно как и радио, в своих сообщениях и радиопередачах отметили дух дружбы и взаимного доверия, которые характеризуют германо-турецкие отношения».
Германо-турецкий договор облегчил Германии нападение на СССР и позволил ей широко использовать формальный нейтралитет Турции во вред интересам СССР и других свободолюбивых народов. Турция снабжала Германию ценными видами сырья, в частности хромом, нарушала в пользу Германии постановления конвенции о проливах, подписанной в Монтре, допускала на своей территории активную фашистскую пропаганду и шпионаж. В угоду Гитлеру турецкие власти совместно с гестапо организовали в Анкаре враждебный Советскому Союзу судебный процесс. В Турции поощрялась направленная против СССР деятельность пантюркистов. Как доносил Папен своему правительству, президент Инёню в начале 1942 года заверил его, что «Турция в высшей степени заинтересована в уничтожении русского колосса» и что «нейтральная позиция Турции уже на данный момент много выгоднее для стран оси, чем для Англии».
В августе 1942 года Сараджоглу, тотчас по вступлении в должность премьер-министра, говорил Папену, что «как турок он страстно желает уничтожения России», что «каждый турок, даже пишущий для англичан Ялчин, не может об этом думать иначе, чем он», и что «русская проблема может быть решена Германией, только если будет убита по меньшей мере половина всех живущих в России русских».
Только после того как военные успехи Советской Армии предопределили неизбежность поражения гитлеровской Германии, турецкое правительство стало более тщательно скрывать оказываемую им помощь Германии и постепенно сближаться с Англией и США. В апреле 1944 года турецкое правительство под давлением Союзников прекратило поставки хрома в Германию, а 2 августа 1944 года Турция оказалась вынужденной разорвать с Германией дипломатические и экономические отношения. Наконец, 23 февраля 1945 года, уже перед самой капитуляцией фашистской Германии, Турция объявила войну Германии и Японии. Однако эти акты турецкого правительства, произведённые к тому же с большим опозданием, не означали действительного перехода Турции в лагерь антифашистской коалиции. Мировая печать назвала разрыв дипломатических отношений между Турцией и Германией «дружественным разрывом», а по поводу объявления Турцией войны Германии и Японии сами турецкие газеты откровенно писали, что это было сделано турецким правительством лишь для того, чтобы приобрести право участвовать на конференции Объединённых наций в Сан-Франциско.