Когда-то без рассказа о бомбардировке Берлина в 41-м не обходился ни один школьный учебник истории. И это объяснялось не столько военным успехом Красной Армии на фоне сплошных поражений, а политическим, пропагандистским ходом. Хоть чем то, хоть как-то, советские войска все-таки смогли «достать» немцев. Со временем эта неординарная операция дальней бомбардировочной авиации «затерлась» в свете «разбирательств» печальных событий 41-го года. Но это никоим образом не уменьшает, и подвиг «красных бомберов», и его значение в истории войны. О тех далеких событиях и хотим вам напомнить в этой статье.
22-24 июля 1941 года Люфтваффе провел первые авианалеты на Москву, и хотя они не причинили столице существенного вреда, министр пропаганды Германии Й. Геббельс объявил, что советская авиация разгромлена. Значительно раньше, главнокомандующий Люфтваффе Г. Геринг заявлял: «Ни одна бомба никогда не упадёт на столицу рейха!». Мировая пресса, хоть и сдержанно, но тиражировала эту немецкую пропаганду на весь мир.
В это время командование авиацией Балтийского флота, наименее пострадавшей в начале войны, разрабатывало план нанесения ударов с ленинградских аэродромов по базе Кригсмарине в Пиллау. Командующий морской авиацией генерал-лейтенант С. Ф. Жаворонков решил изменить цель удара. 26 июля нарком Военно-морского флота адмирал Н. Г. Кузнецов вместе с Жаворонковым на приеме у Сталина предложили провести ответные бомбардировки Берлина дальней бомбардировочной авиацией с аэродрома «Кагул» на острове Эзель — самой западной на тот момент точки суши, контролировавшейся советскими войсками, но уже оказавшейся в тылу у быстро продвигающихся войск вермахта.
Маршрут бомбардировщиков.
27 июля 1941 года 1-му минно-торпедному авиационному полку 8-й авиабригады ВВС Балтийского флота под командованием полковника Преображенского Е. Н. был отдан личный приказ Сталина: произвести бомбовый удар по Берлину и его военно-промышленным объектам. Для нанесения удара планировалось использовать дальние бомбардировщики ДБ-3, ДБ-ЗФ (Ил-4), а также новые ТБ-7 и Ер-2 ВВС, которые с учётом предельного радиуса действия могли достать до Берлина и вернуться обратно. Учитывая дальность полёта (1765 км в обе стороны, из них над морем 1400 км) и мощную ПВО противника, полёт необходимо было осуществлять на большой высоте, возвращаться назад по прямому курсу и иметь на борту лишь одну бомбу весом 500 кг или две бомбы по 250 кг.
Летчики-балтийцы у бомбардировщика ДБ-3.
ДБ-3 на музейной стоянке.
Бомбардировщик ДБ-3Ф (Ил-4) в небе.
Бомбардировщик Пе-8 (ТБ-7 или АНТ-42).
Бомбардировщик Пе-8 в небе.
Бомбардировщик ЕР-2 (ДБ-240).
Бомбардировщик ЕР-2 в небе.
Операция готовилась в режиме повышенной секретности, в курс дела были поставлены лишь командующий Балтийским флотом вице-адмирал Трибуц В. Ф. и командующий ВВС Балтийского флота генерал-майор авиации Самохин М. И. Для нанесения удара по Берлину были отобраны 15 экипажей полка. Командиром особой ударной группы назначили командира полка полковника Преображенского Е.Н. а флаг-штурманом — капитана Хохлова П. И.
Из Кронштадта провели конвой с запасом бомб и авиационного топлива, стальных пластин для удлинения взлётно-посадочной полосы, двумя тракторами, бульдозером, трамбовочным асфальтовым катком, камбузным хозяйством и койками для лётного и технического состава особой ударной группы. Необходимо было удлинить земляную взлетную полосу, подходящую для истребителей, но не для тяжелых бомбардировщиков.
В ночь на 3 августа с аэродрома Кагул был осуществлён пробный полёт — несколько экипажей, имея запас горючего до Берлина и полный боекомплект, слетали на разведку погоды и сбросили бомбы на Свинемюнде – укрепленную гавань в Померании. 4 августа особая ударная группа перелетела на расположенный, на острове аэродром. С 4 по 7 августа производилась подготовка к полёту, бытовое устройство лётного и техсостава, удлинение взлётно-посадочной полосы. В ночь на 6 августа пять экипажей отправились в разведывательный полёт на Берлин. Было установлено, что зенитная оборона расположена кольцом вокруг города в радиусе 100 км и имеет много прожекторов, способных действовать на дистанции до 6 000 м.
Полковник Е. Н. Преображенский и флагманский штурман капитан П. И. Хохлов.
Капитан Ефремов А.Я.
Капитан Гречишников В.А.
В первый боевой вылет особая ударная группа поднялась 7 августа в 21:00 в составе 15 бомбардировщиков ДБ-3Ю загруженных бомбами ФАБ-100 и листовками, под командованием комполка полковника Преображенского Е.Н. Звеньями командовали капитаны Гречишников В.А. и Ефремов А.Я., штурманом летел Хохлов П.И. Полёт проходил над морем на высоте около 7000 м по маршруту: остров Эзель — Свинемюнде — Штеттин — Берлин). Температура за бортом достигала −35-40 °C и в негерметизированных самолетах стёкла кабин и очки шлемофонов обмерзали. Кроме того, лётчикам пришлось работать в кислородных масках. Для соблюдения секретности на всём протяжении полёта выход в радиоэфир был категорически запрещён.
Через три часа полёта вышли к северной границе Германии. При полёте над её территорией самолёты неоднократно были обнаружены с немецких наблюдательных постов, но, принимая их за свои, немецкая ПВО огня не открывала. Над Штеттином немцы, посчитав, что это с задания возвращаются заблудившиеся самолёты Люфтваффе, с помощью прожекторов предложили экипажам советских самолётов сесть на ближайший аэродром.
В 1:30 8 августа пять самолётов осуществили сброс бомб на хорошо освещённый Берлин, остальные отбомбились по берлинскому предместью и Штеттину. Проконтролировать результаты налёта лётчикам не позволила немецкая ПВО, активность которой стала так велика, что заставила радиста Василия Кротенко прервать режим радиомолчания и сообщить о выполнении задания в радиоэфире: «Моё место — Берлин! Задачу выполнили. Возвращаемся на базу!». По воспоминаниям летчиков, участвовавших в налете, бомбили с высоты 6 500 м, по площадям. Поскольку ПВО Берлина не предполагала бомбометание с такой высоты, огонь зениток велся на высоту 4000-5000 м, иначе от бомбардировщиков ничего-бы не осталось. В 4 утра 8 августа, после 7-часового полёта, экипажи без потерь вернулись на аэродром. По другим сведениям один самолет был сбит зенитным огнем.
Какой же эффект принес этот налет, какой ущерб причинили немцам? 8 августа немецкое радио передало сообщение: «В ночь с 7 на 8 августа крупные силы английской авиации, в количестве 150 самолётов, пытались бомбить нашу столицу… Из прорвавшихся к городу 15 самолётов 9 сбито». В ответ на это Би-би-си сообщило: «Германское сообщение о бомбёжке Берлина интересно и загадочно, так как 7-8 августа английская авиация над Берлином не летала». И несмотря на то, что советские летчики бомбили Берлин еще не раз, немцы нигде и ни разу, даже после войны, не признали, что это была советская авиация.
Советское Информбюро 8 августа известило, что советская авиация успешно бомбила Берлин. Сообщение в «Известиях» завершалось словами: «В результате бомбёжки возникли пожары и наблюдались взрывы. Все наши самолёты вернулись на свои базы без потерь». Заметки с аналогичным содержанием публиковались в «Известиях» в течение всего августа.
А что же за рубежом? Узнал ли мир, что СССР еще имеет самолеты? Что еще сопротивляется? А за рубежом ничего! Молчок. Не поверили. Слишком долго и много врали советы. Потом, уже после войны, дабы оправдать этот полет, в советской историографии откуда-то появились письма якобы жен на фронт мужьям подобного содержания: «Дорогой мой Эрнст! Война с Россией уже стоит нам многих сотен тысяч убитых. Мрачные мысли не оставляют меня. Последнее время ночью к нам прилетают бомбардировщики. Всем говорят, что бомбили англичане, но нам точно известно, что в эту ночь нас бомбили русские. Они мстят за Москву. Берлин от разрывов бомб сотрясается…?». Правда, ни фото писем, ни архивов откуда они добыты, никто не привел. Забыли советские политпросвещенцы, что и у немцев была военная цензура, и тоже даром свой хлеб немецкий не ела. А значит, такое письмо дальше мусорной корзины цензора не пошло бы.
Полковник Преображенский (крайний справа во втором ряду) со своим экипажем своего на аэродроме. 1941 г.
Экипаж бомбардировщика ДБ-3. В центре – старший лейтенант А. М. Шевляков.
В дальнейшем боевые вылеты были, мягко говоря, менее успешными. Следующий полёт был запланирован на 10 августа. Было принято решение привлечь к участию в вылетах ВВС РККА под командованием Жигарева П. Ф. Полёт планировалось осуществить силами 81-й бомбардировочной авиационной дивизии с аэродрома города Пушкина на более современных самолётах ТБ-7 и Ер-2.
8 августа командир дивизии Герой Советского Союза комбриг Водопьянов М. В. получил приказ лично от Сталина: «Т-щу Водопьянову. Обязать 81-ю авиадивизию во главе с командиром дивизии т. Водопьяновым с 9.08 на 10.08 или в один из следующих дней, в зависимости от условий погоды, произвести налёт на Берлин. При налёте кроме фугасных бомб обязательно сбросить на Берлин также зажигательные бомбы малого и большого калибра. В случае если моторы начнут сдавать по пути на Берлин, иметь в качестве запасной цели для бомбёжки г. Кёнигсберг. И. Сталин 8.08.41».
Проведенные расчёты показали, что ТБ-7 с дизельными двигателями М-40Ф с бомбовой нагрузкой 4000 кг (из них 2000 кг на внешней подвеске) могли совершить полёт до Берлина и вернуться обратно. Для выполнения полётов были отобраны 12 ТБ-7 и 28 Ер-2, которые 10 августа перелетели на аэродром. Здесь, после более тщательного отбора оставили 10 ТБ-7 и 16 Ер-2. Вечером того же дня самолёты поднялись в воздух с курсом на Берлин. На взлёте Ер-2 Молодчего снёс шасси о дренаж на краю аэродрома. На ТБ-7 майора Егорова сразу после отрыва от земли отказали два правых дизеля М-40Ф, и самолёт потерпел катастрофу. В результате на Берлин ушли 7 ТБ-7 и 3 Ер-2.
Самолёт Водопьянова при наборе высоты был атакован своими истребителями И-16, но дошёл до цели и отбомбился по Берлину. После этого попал под зенитный огонь немцев, был повреждён, и приземлился на оккупированной немцами территории Эстонии в районе Йыхви. Вторым пилотом в экипаже был родившийся в Сибири эстонец Э. К. Пусэп, поэтому с местным населением общался только он, а остальные члены экипажа в контакт с местными жителями не вступали. Через два дня экипаж вышел к своим.
На самолёте лейтенанта Видного над немецкой территорией загорелся левый внешний двигатель. Экипажу удалось ликвидировать пожар, но самолёт продолжил полёт с потерей высоты. Не долетев до Берлина 370 км, экипаж сбросил бомбы и лёг на обратный курс. После отказа ещё одного М-40Ф самолёт совершил вынужденную посадку на аэродроме в Обухове.
На ТБ-7 капитана Тягунина уже на обратном пути отказал один из двигателей. Кроме того, над побережьем Балтики самолёт обстреляли свои зенитчики. При посадке машина разбилась. Ер-2 лейтенанта Кубышко на обратном пути был сбит своим истребителем И-16. Экипаж спасся на парашютах. Ер-2 капитана Степанова пропал без вести. На ТБ-7 майора Угрюмова несколько раз на больших высотах отказывали двигатели. Экипаж отбомбился по Берлину, израсходовал всё топливо и выполнил вынужденную посадку в Торжке. ТБ-7 старшего лейтенанта Панфилова над территорией Германии попал под огонь зениток и получил значительные повреждения. Экипаж сбросил бомбы, но на обратном пути у самолёта отказали два М-40Ф. При вынужденной посадке на территории Финляндии пять человек погибли, а остальные были взяты в плен финнами при попытке перейти линию фронта. ТБ-7 майора Курбана А. А., отбомбившись по Берлину, получил повреждения от зенитного огня и разбился при вынужденной посадке в районе Ропши.
Таким образом, из 10 ушедших на Берлин машин вышли на цель и отбомбились только шесть. В Пушкин вернулось только две машины. После этого вылета Водопьянов был снят с должности командира дивизии, а на его место был назначен полковник Голованов А.Е. После снятия с должности комбриг М. В. Водопьянов из дивизии не ушёл, продолжив службу простым командиром экипажа ТБ-7.
Всего до 5 сентября советские лётчики выполнили девять налётов на Берлин, совершив в общей сложности 86 вылетов. 33 самолёта бомбили Берлин, сбросив на него 21 тонну бомб и вызвав в городе 32 пожара. 37 самолётов не смогли выйти к столице Германии и нанесли удары по другим городам. В общей сложности было израсходовано 311 фугасных и зажигательных бомб общим весом 36 т. Были сброшены 34 агитбомбы с листовками. 16 самолётов по различным причинам были вынуждены прервать полёт и вернуться на аэродром. Во время осуществления налётов было потеряно 18 самолётов и 7 экипажей, причём 2 самолёта и 1 экипаж погибли на аэродроме, когда пытались взлететь с 1000-килограммовой и двумя 500-килограммовыми бомбами на внешних подвесках. Следует отметить, что над целью был потерян лишь один самолет — сбит зенитной артиллерией. Остальные потери связаны с трудностями полётов с ограниченного аэродрома, при плохих осенних метеоусловиях и отсутствии запасных аэродромов, отказах двигателей и систем навигации.
По итогам налетов на Берлин были произведены соответствующие награждения летчиков. Так, 13 августа 1941 года вышел Указ о присвоении звания Героя Советского Союза полковнику Преображенскому Е. Н., капитанам Гречишникову В. А., Плоткину М. Н., Ефремову А. Я. и штурману флагманского экипажа капитану Хохлову П. И. Всего в августе-сентябре орденами Ленина были награждены 13 человек, Красного Знамени и Красной Звезды — 55 человек. В сентябре Героями Советского Союза стали ещё 5 человек, многие получили ордена и медали.
С этого времени был введен в действие приказ «О порядке награждения лётного состава ВВС за хорошую боевую работу», которым было установлено: «При действиях по политическому центру (столице) противника за каждую бомбардировку каждое лицо экипажа получает денежную награду в размере 2000 рублей» (до этого за обычную успешную бомбардировку лётчики получали 500 рублей).
Бомбёжки Берлина в течение месяца, не то что бы испугали немцев, но сильно озаботили. Гитлер потребовал от своего командования: «Совместными усилиями соединений сухопутных войск, авиации и военно-морского флота ликвидировать военно-морские и военно-воздушные базы на островах Даго и Эзель, и в первую очередь — аэродромы, с которых производятся налёты на Берлин». После немецких авиаударов по острову и оставления Таллина и Моонзундского архипелага полёты на Берлин пришлось прекратить. Больше дальние бомбардировщики Берлин не бомбили. Толи цена таких бомбардировок оказалась слишком высокой, толи ожидаемый эффект от них не был достигнут, толи командование поумнело.
Не умаляя заслуги и героизм летчиков, бомбивших Берлин, все же отметим авантюрность этой операции, не имеющей ни военного значения, и как показало время ни политического, ни пропагандистского. Ценой «мести немцам» стала гибель почти полторы сотни летного состава, потеря чуть ли не последних дальних бомбардировщиков.
Какая же память осталась о героях-летчиках. В Эстонии в 1969 году к 25-летию освобождения Сааремаа (Эзеля) был открыта памятная стела летчикам, в 1941 году бомбившим Берлин с надписью: «Отсюда с аэродрома Когул поднялись в воздух в 1941 г. летчики Краснознаменного Балтийского флота, первыми бомбившие Берлин»
Памятная стела летчикам, в 1941 г. бомбившим Берлин. 17-м км шоссе Курессааре – Кихелконна.
Все, что осталось от памятника сегодня.
А так выглядит сегодня взлетная полоса знаменитого аэродрома «Кагул».
По материалам сайтов: http://repin.info; https://ru.wikipedia.org; https://www.aviarmor.net; http://www.airwar.ru; http://pobeda.elar.ru; http://waralbum.ru; http://d-pankratov.ru; https://topwar.ru; http://russian7.ru; http://wikimapia.org.