Эта история посвящена одной из малоизвестных страниц Великой Отечественной войны — истории маскировки главной крепости страны — Московского Кремля. Сам факт маскировки Кремля общеизвестен. Но в чем она заключалась и какие особенности имела? Кто разработал систему маскировки, в какие сроки она была осуществлена? Обо всем этом до недавнего времени имелись лишь фрагментарные сведения. А небольшое количество обнародованных черно-белых фотографий давало самое общее впечатление об облике основной государственной резиденции страны в военные годы.
Впервые идею создания системы маскировки для Московского Кремля выдвинул его комендант — генерал-майор Спиридонов Н.К. В мае 1939 года он подготовил записку в ЦК ВКП(б) с предложением о разработке мер по маскировке и организации воздушной обороны объекта. Он совершенно обоснованно считал, что в случае ведения боевых действий Кремль неизбежно станет объектом вражеского нападения с воздуха. Цель неприятеля здесь ясна и очевидна – нарушение системы управления всей страной. Однако руководство государства, как ни странно, никак не прореагировало, и к началу войны Кремль не был замаскирован.
План-схема Кремля.
Лишь в первой половине января 1941 года началось развертывание средств ПВО в столице. 54 боевые позиции были размещены в пределах Садового кольца в непосредственной близости от Московского Кремля (на Тверском бульваре, Охотном ряду, на улице Горького, Арбате и в других местах).
На четвертый день войны, 26 июня 1941 года, комендант Кремля снова представил соответствующую записку, на этот раз непосредственно Лаврентию Берии. Он предлагал безотлагательно приступить к маскировке Московского Кремля и прилегающих к нему территорий. Предлагалось немедленно создать условия, которые затруднили бы противнику поиск с воздуха главной резиденции советского правительства на фоне Москвы. В противном случае прицельное бомбометание по нему становилось неизбежностью. К этой записке комендант приложил проект плана маскировки Московского Кремля, подготовленный группой архитекторов под руководством Б. М. Иофана.
Борис Михайлович Иофан — Народный архитектор СССР, лауреат Сталинской премии второй степени.
Было предложено два варианта маскировки Московского Кремля. Первый предусматривал снятие крестов, предотвращение блеска позолоченных глав кремлевских соборов. Крыши и открытые фасады всех кремлевских зданий планировалось перекрасить таким образом, чтобы они выглядели как обычные дома. Второй вариант предполагал устройство ложных городских кварталов комбинацией различных макетов. Через Москву-реку для дезориентирования наблюдателей противника монтировался ложный мост. «Маскировка, — писал Спиридонов, — затруднит противнику при подлете обнаружение Кремля на фоне Москвы и уменьшит возможность прицельного бомбометания с пикирования по отдельным зданиям».
По всей видимости, вера советского руководства в предложенные мероприятия была невысокой, поскольку лишь 9 июля родилось постановление Государственного комитета обороны (ГКО) №73-с «О создании службы маскировки при Московском совете», которым Моссовету разрешалось создать из архитекторов и художников службу маскировки наиболее важных объектов г. Москвы: оборонных заводов, водопроводных станций, Кремля, Центрального телеграфа, нефтехранилищ и городских мостов. 14 июля был готов проект, в котором использовали элементы обоих вариантов маскировок. Некоторые эскизы были доработаны еще спустя 10 дней.
В архивах ФСО России хранятся подлинники эскизов, чертежей и рисунков маскировки, некоторые из них достигают 3-5 метров в длину. Эти материалы рассекретили лишь в 2010 голу и сейчас они являются экспонатами на выставках.
Эскизы маскировки.
Выставка эскизов маскировки строений Московского Кремля в зале Славы и истории ФСО России.
Общий план маскировки Кремля.
Маскировка Московского Кремля. 1941 г. Реконструкция 2010 г.
По некоторым данным, работы по маскировке начали 28 июня, т.е. еще до принятия постановления ГКО. Все здания были перекрашены под жилые кварталы, а колокольня Ивана Великого и ее купола окрасились в серый цвет и стали не видны с воздуха. Кресты были сняты, позолоченные купола закрасили в темные цвета. Зеленые крыши затемнили, а на крышах прилегающих зданий были нарисованы серые полосы – имитирующие асфальтовые дороги. Были частично застроены макетами Красная площадь и Тайницкий сад, мавзолей Ленина укрыт чехлом, имитирующим трехэтажный дом, а на Москве-реке воздвигнут еще один мост. Конечно, были погашены и зачехлены кремлевские звезды. На кремлевских стенах нарисовали окна и двери, а зубцы покрыли фанерой, сымитировав крыши домов. Часть Тайницкого сада и трибуны Мавзолея перекрывались подвешенными полотнищами, раскрашенными под столичные крыши.
Все работы в Кремле вели солдаты кремлевского полка, за каждым взводом которого был закреплен определенный объект. На наиболее высоких зданиях, таких как колокольня Ивана Великого, работали альпинисты. Во время перекраски особо важных и ценных сооружений обязательно присутствовали архитекторы. За пределами Кремля маскировку выполняли коммунальные службы Москвы. К примеру, Манежную площадь раскрашивали женщины из дорожной службы. Можно только представить масштабы работы, ведь площадь только самого Кремля составляла 28 гектаров.
Закончить маскировку до бомбардировок не успели. Первый налет случился в ночь с 21 на 22 июля – ровно через месяц после начала войны. Около 10 часов вечера 220 самолетов Люфтваффе появились со стороны Смоленска. Удар по Москве был построен в 4 эшелона с интервалами 40 минут и продолжался в течение 5 часов. Одна из бомб фугасного действия весом в 250 килограммов, попала в Большой Кремлевский дворец, пробив крышу и потолочное перекрытие Георгиевского зала. Но случилось чудо — бомба не взорвалась. Больше того, на чердаке дворца была найдена другая неразорвавшаяся бомба – килограммовая «зажигалка». Похоже, высшие силы хранили Кремль. На склон Тайницкого сада, буквально в тридцати метрах от Большого Кремлевского дворца, упала фугасная бомба весом в 50 килограммов, которая взорвалась, не причинив никакого ущерба и лишь оставив воронку диаметров в пять, и глубиной в два метра. Кроме того, были сброшены еще несколько зажигательных бомб, которые вовремя погасили. В районе Комендантской башни упала, ударившись о кремлевскую стену со стороны Александровского сада, наливная зажигательная бомба весом 25 килограммов, горючее из которой разбрызгалось, но не воспламенилось. Всего же в Москве за время этого налета рухнуло 37 зданий.
С этого дня, бомбардировки стали регулярными. Самолеты появлялись над Москвой, едва опускались сумерки, и бомбили до пяти-шести часов утра. Порой за одну ночь случалось по четыре-пять налетов. Из-за мощной противовоздушной обороны немцы редко решались на дневные атаки. Бомбардировщики обычно двигались двумя волнами: первая сбрасывала зажигательные бомбы, а вторая – фугасные, целясь по освещенным первыми объектам. Но осветительные бомбы сбивались специально установленными для этого малокалиберными зенитными орудиями и пулеметами, пилотов слепили лучи прожекторов, пикировать приходилось под шквальным зенитным огнем, что делало воздушные атаки сложными — большинство бомб сбрасывалось неприцельно.
Несмотря на бомбежки, работы по маскировке Москвы, в т.ч. и Кремля продолжались. По всей Москве, и в особенности в окрестностях Кремля, появились здания-призраки, которыми «застроили» все площади и парки. Силуэты многих сооружений изменяли маскировочными сетками. Повсюду протянулись до этого не существующие дороги, а настоящие разрисовали так, чтобы сверху были видны «крыши домов».
29 июля была устроена инспекция маскировки с воздуха. Правда, инспектировали чекисты, а не военные летчики. Тем не менее, и они набрали целый ворох замечаний. Можно представить, какие отзывы были бы от штурманов и наблюдателей бомбардировщиков.
Было установлено, что: — «Окраска кремлевских стен и фасадов кремлевских зданий под перспективу города дает положительные результаты. Немаскированные здания (корпус №1, Большой Кремлевский дворец и пр.) резко выделяются и подлежат обязательной перекраске… Резко демаскирует Кремль Александровский сад, который необходимо застроить макетами, разрезать дорогами и тем самым уничтожить однотипный массив зелени…».
Мавзолей Ленина после маскировки.
Во время парада 7 ноября 1941 года Мавзолей уже был демаскирован.
Большой Кремлевский Дворец.
Большой Кремлевский Дворец после маскировки.
Вид на Кремль с Большого Москворецкого моста. Стену и башни замаскировали под жилые дома.
Рекомендации комиссии немедленно претворялись в жизнь. Маскировали не только сам Кремль, но и здания и объекты, находящиеся рядом: Манеж, Исторический музей, Большой театр. И к августу 1941 года, Кремль и прилегающие к нему кварталы, по мнению московских властей, визуально изменили свой привычный облик.
Центральный театр Советской Армии.
Центральный театр Советской Армии после маскировки.
Большой театр в мирное время.
Большой театр в камуфляже во время войны.
Здание манежа в обычном виде.
Здание Манежа в маскировочной окраске.
А так раскрасили площадь перед Кремлем — с высоты создается иллюзия плотной городской застройки. На фото также хорошо видно, как покрасили «под дома» кремлевские стены.
На футбольном поле стадиона «Динамо» с целью маскировки были высажены молодые ели, а трибуны перекрашены.
В таком виде гостиница «Метрополь» пережила две войны.
Гостиницу «Метрополь» превратили в несколько отдельных фабричных зданий.
Как бы ни маскировали Московский Кремль, летчики немецкой авиации все-таки могли отыскать его по характерной треугольной форме, а также специфическому изгибу Москва-реки. Отсутствию теней у некоторых нарисованных на его площадях «жилых домов» не добавляло достоверности маскировке. Тени давали лишь естественные постройки Кремля да здания-призраки из фанеры. Кроме того, немцы имели высококачественную детальную аэрофотосъемку Москвы, в т.ч. и Кремля.
Немецкая аэрофотосъемка центра Москвы (Кремль отмечен на пересечении линий).
Уже с первых дней немецкие самолеты дальней разведки почти раз в неделю «инспектировали» небо над Москвой. Первый разведывательный полет был проведен 22 июня 1941 года. И до начала 1944 года, немецкие самолеты-разведчики практически безнаказанно среди белого дня осуществляли регулярную аэрофотосъемку Москвы и ее окрестностей. Сначала летали на высотах 6-7 тысяч метров. Затем с развитием высотных советских истребителей и системы оповещения перебрались на высоту 8-9 тысяч метров. А под конец разведку осуществляли уже с высоты 10-11 тысяч метров, недосягаемой для советских истребителей не по потолку высоты, а по времени обнаружения и наведения. Пока советский истребитель набирал высоту, разведчик пропадал с поля зрения служб наведения, а у истребителя не оставалось топлива на преследование.
Немецкая аэрофотосъемка до маскировки Московского Кремля.
Немецкая аэрофотосъемка после маскировки Московского Кремля
Немецкая аэрофотосъемка с указанием объектов Кремля по состоянию на 1 сентября 1941 г.
Таким образом, экипажи немецких бомбардировщиков не только знали место расположения Кремля и всех его строений, но и отслеживали проведение маскировочных работ. Существует и аэрофотосъемка, где немцы весьма точно отметили ложные объекты и не только в Кремле. Правды ради, надо сказать, что некоторые объекты, нарисованные на площадях, немцы приняли за деревянные постройки, но все равно, отметили, как камуфляж. Поэтому «кремлевская маскировка» никаким образом не могла обмануть немецких пилотов. Значительным «успехом» у немецких бомбардировщиков пользовались подсвеченные ночью ложные объекты промышленных предприятий. Они себя хоть как-то «оправдали», поскольку на них было сброшено не одну сотню бомб. Только на ложный элеватор в Плетенихе и нефтебазу в Тимонине было сброшено более 3 тысяч авиабомб.
За годы войны Московский Кремль подвергся восьми бомбардировкам. В 1941 году — пять раз и в следующем, 1942 году — три раза. Последняя бомбардировка объекта зафиксирована 29 марта 1942 года. Самые сильные разрушения и большие человеческие жертвы принесли бомбардировки Кремля 12 августа и 29 октября 1941 года.
12 августа в Арсенале взрывом разрушило всю восточную часть здания, серьезно пострадали расположенный во дворе Малый гараж, общежития подразделений гарнизона, склады, столовая и кухня УКМК. В тот день пострадали 68 человек, из них 15 — убиты. 13 человек не были найдены вообще.
29 октября 1941 года, в момент выхода подразделений из Арсенала в бомбоубежище, вражеский самолет сбросил на территорию двора 500-килограмовую фугасную бомбу. Пострадали 146 человек, из них 41 человек убит, а четверо не найдены. Малый гараж был окончательно разрушен, как и помещения, расположенные на нижнем этаже Арсенала. Во внутренних помещениях возник пожар.
Следует отметить, что немцы, впрочем, как и советы, не очень доверяли докладам своих пилотов о результатах бомбардировок, и практически всегда следом посылали самолет-разведчик для аэрофотосъемки последствий бомбардировок.
Снимок результатов первой бомбардировки Кремля.
Масштабность немецких налётов на Москву ближе к августу 1943 года стала уменьшаться. По словам немецкого историка Клауса Рейнгардта, «противовоздушная оборона Москвы была такой сильной и хорошо организованной, что немецкие лётчики считали налёты на русскую столицу более опасным и рискованным делом, нежели налёты на Лондон». Да и фотоснимки, сделанные с самолётов-разведчиков, показали невысокую эффективность бомбардировок. Вопреки оптимистичным докладам экипажей, большинство бомб попало в парки, скверы, на территорию стадионов.
За время войны Москву бомбили 141 раз. По разным данным от 234 до 388 бомбардировщиков смогли прорваться к Москве и сбросить 1610 фугасных бомб и около 100 тысяч зажигательных. Из 8600 бомбардировщиков, посланных на советскую столицу, цели достигло 3-4%, а 1392 (16%) самолета были уничтожены истребителями и зенитками. После бомбардировок Москвы погибло 1235 человек, получили тяжелое ранение 2293 человека и 3113 человек легкое.
Конечно, основная заслуга в отражении немецких авианалетов принадлежит не столько хорошо организованной противовоздушной обороне, сколь ее насыщенности. Уже в июле 1941 года на вооружении ПВО Москвы было 600 истребителей, 1044 зенитных орудий, 336 зенитных пулемётов, 124 поста аэростатов, 620 зенитных прожекторов, 600 постов воздушного наблюдения, оповещения и связи. Это немногим больше, чем во всей Англии во время Битвы за Британию.
ПВО города располагалась по правилу круговой обороны, на 250 километров в глубину. Такое построение давало возможность обстрела самолётов далеко от Москвы, защищало Центральный промышленный район страны и войска, сражающиеся в Московской битве. В радиусе 6 километров от Кремля находилась кольцо аэростатов, выступающих в роли заграждения. Причем высота их расположения достигала 4500 метров, что было полной неожиданностью для немцев, привыкших к британским заграждениям на высотах не более 2000 метров. Кроме того, во избежание прорыва самолетов через троса аэростатов, к ним подвешивались скользящие мины. Для обеспечения боевых действий истребительной авиации в ночных условиях и стрельбы зенитной артиллерии подразделениями зенитных прожекторов вокруг Москвы была создана сплошная световая полоса глубиной 35-40 км, передний край которой был вынесен на 7-8 км вперед относительно границы зоны открытия огня зенитной артиллерии. Разведку воздушного противника и оповещение о нем осуществляли части ВНОС. Были созданы две полосы наблюдательных постов с удалением от центра города на 200-250 км и 100-150 км соответственно. Радиолокационные станции РУС-1 сначала в количестве 2-х, а затем число их выросло до 8, находились на рубеже Вязьма-Ржев. Все радиолокационные станции входили в состав отдельного радиотехнического батальона ВНОС. Таким образом, на дальних подступах самолеты врага встречала, используя комплексную разведывательно-информационную систему, истребительная авиация ПВО, на ближних — зенитная артиллерия и пулеметы, аэростаты воздушного заграждения.
Отражение авианалета на Москву.
Помогали в обороне города и жители столицы, дежурившие на предприятиях и в жилых домах с целью предотвращения пожаров. После объявления воздушной тревоги ни одна московская крыша, ни один двор, не оставалась без присмотра добровольцев, которые дежурили круглосуточно, в свое нерабочее время. В течение войны возникло 45 тысяч возгораний и 43,5 тысячи было потушено москвичами. Здесь уместно вспомнить действия англичан, которые при виде немецких «зажигалок» разбегались в панике. Москвичи же кидались, зачастую с голыми руками обмотанными тряпками, а то и снятой с себя одеждой, на зажигательные бомбы и старались потушить их за 20 секунд, пока они не разорвались. Тем самым спасали себя, свое жилье, Москву. Нестандартно действовали и московские пожарные. В отличие от английских коллег, которые выезжали на пожар после окончания налета, москвичи мчались под бомбами на малейшее возгорание.
Уже в конце 1942 года маскировку в Москве начали постепенно снимать. И лишь незадолго до легендарного парада Победы, состоявшегося 24 июня 1945 года, маскировку Кремля и окрестных построек окончательно демонтировали. В апреле 1945-го из Тюмени в Мавзолей вернули тело вождя мировой революции, эвакуированного еще 3 июля 1941 года. Те, кто занимался восстановлением первоначального облика Кремля, столкнулись с серьезной проблемой: за время войны серая краска, которой покрыли кремлевские храмы, намертво въелась в наружное покрытие куполов. Но и эту проблему вскоре решили.
Подводя итог изложенному, отметим, что маскировка Кремля, его окрестностей, да и в целом Москвы, все-таки имела положительный эффект, хотя бы тем, что не упрощала немецким бомбардировщикам задач, хотя бы частично лишила заметных ориентиров во время авианалетов. Однако, заслуга в относительно малом попадании бомб на территорию Кремля полностью принадлежит системе ПВО, войска которой не только прикрыли столицу с воздуха, но и дважды ликвидировали прорыв немецких танков к Москве. Но это уже другая история.
По материалам сайтов: https://varlamov.ru; http://www.softmixer.com; https://um.mos.ru; http://historyportal.ru; https://lenta.ru; http://gorbutovich.livejournal.com; http://www.vko.ru.
См. также фото | Москва во время войны.