В 1939 году районы Польши, занятые Красной Армией, стали западными областями Белорусской ССР (Вилейская, Барановичская, Белостокская, Брестская, Пинская) и Украинской ССР (Волынская, Дрогобычская, Ровенская, Львовская, Станиславская, Львовская, Тарнопольская). Несмотря на то, что в присоединенных районах преобладали украинцы и белорусы, около 40% населения относилось к полякам, которые были переселены в эти районы в 1920-х годах для их «освоения» Польшей. Их называли колонистами или осадниками. В состав поляков также включали украинцев и белорусов католического вероисповедания. Эту категорию людей, расселенную вблизи новых советских границ, советское руководство считало националистически настроенной польской диаспорой. Другой категорией, вызывавших опасение советских чиновников, были беженцы (поляки, украинцы, белорусы, евреи), которые спасались от немецкой оккупации в Советском Союзе. Многие беженцы смогли взять с собой деньги, ценности, одежду, предметы быта, что облегчило им проживание на новом месте. За это их назвали представителями «социально чуждых» классов. Именно эти две категории населения, советское правительство решило переселить подальше от западных границ СССР.
Официально заявленная цель депортаций заключалась в удалении из новоприобретенных западных областей СССР «контрреволюционных» и «социально чуждых элементов». Фактически же она представляла собой попытку изменения национального и социального состава местного населения. В 1940-1941 годах советские власти осуществили четыре крупные депортации населения из западных областей БССР и УССР, хотя отправка в ссылку различных групп людей и отдельных семей началась уже в ноябре 1939 года. Первыми ссыльными стали польские колонисты и служащие лесной охраны вместе с их семьями. По неполным данным в 1939 году было выселено около 21 тысячи человек.
Первая массовая депортация гражданского населения из Западной Белоруссии и Западной Украины была осуществлена 10 февраля 1940 года. Выселению подлежали 141 759 человек, в том числе из Западной Белорусии — 52.892 (37,3%); из Западной Украины — 88.867 (62,3%), которые в своем подавляющем большинстве являлись поляками.
Группа поселенцев из Волыни, депортированных 10 февраля 1940 г.
К началу операции в каждую область прибыл оперативно-командный и рядовой состав органов и войск НКВД. Перед выходом оперативных групп на операцию с рядовым составом провели политическую беседу о значении проводимых мероприятий партии и правительства по выселению осадников, подчеркивая враждебность выселяемого контингента, о возможности сопротивления и разных инсценировках, направленных к вызову паники и сожаления у личного состава, проводящих операции. Особое внимание обращали на подготовку конвоирования выселяемых и недопущения случаев побега… Оружие предписывалось использовать на поражение по убегающим.
В БССР из Москвы прибыли 18 высших чинов НКВД. В течение двух дней они заслушали отчеты руководителей 37 оперативных участков, которым подчинялись 4005 оперативных троек. В помощь чекистам в каждом районе партийно-советские органы выделяли людей из состава партийного актива, а также из числа местных батраков и бедняков. В западных областях БССР выселение производили 6932 сотрудника органов НКВД, которым помогали 6718 красноармейцев.
Операция началась на рассвете 10 февраля. В наиболее удаленные хозяйства оперативные группы прибыли только к полудню. Несмотря на 40-градусный мороз, могучий маховик карательной машины начал раскручиваться. На железнодорожных станциях стояли 32 эшелона (1940 вагонов), способных вместить многие тысячи репрессированных. С утра в деревнях и селах лаяли собаки, мычали коровы, голосили женщины и дети. Грубая брань чекистов, красноармейцев и пограничников слышалась повсюду. Депортировали людей целыми семьями, тем самым подрывая возможность сопротивления социальным изменениям на вновь присоединённых территориях.
К 10:00 к станции выдвинулись обозы, впереди, сзади и по бокам которых шли с оружием в руках конвойные. На санях разрешалось ехать только детям, больным и старикам. При встрече с односельчанами и знакомыми запрещалось разговаривать или что-нибудь передавать. Любая попытка сопротивления пресекалась. К концу дня операция, в основном, была завершена. В связи с высокими морозами (37-42 градуса), пургой и большими заносами, погрузка в эшелоны затянулась до 13 февраля.
В эшелоны было погружено 50 224 человека, арестовано 307 человек, умерло и убито во время операции 4 человека. Репрессировано после 13 февраля и помещено в изоляторы для последующей высылки 197 человек. Все больные были взяты под наблюдение и по выздоровлению должны быть собраны в специальных изоляторах для отправки к месту высылки их семей.
Согласно отчетам НКВД, через неделю — к 20 февраля, все 32 эшелона из БССР были отправлены к местам назначения. Их путь занял несколько недель. Доехали не все. Люди умирали от холода, болезней, отчаяния. Кончали жизнь самоубийством. Вагоны, как свидетельствуют очевидцы, подавались в антисанитарном состоянии, не были утеплены, в них отсутствовало какое-либо оборудование. Старики и малые дети умирали массово. Их выбрасывали на станциях, а иной раз прямо на обочину колеи. За это время умерло не менее 10 тысяч человек. Остальных доставили в 115 поселков, при этом наибольшее количество семей пришлось на Архангельскую область (8084 семей) и Красноярский край (3279 семей). Много людей попало в Коми АССР и Свердловскую область.
Погрузка депортированных в вагоны.
«Спецпоселенцы» оказались зимой в районах с суровым климатом. Как правило, их размещали в хозяйственных (нежилых) постройках тех лесхозов, совхозов и колхозов, куда привезли — в складских помещениях, амбарах, конюшнях, коровниках, полуразрушенных избах, заброшенных церквях и т.д. Продовольственное снабжение и медицинское обслуживание не было налажено, все предусмотренные меры большей частью остались на бумаге. Это тоже обусловило высокую смертность. Условия работы в спецпоселках мало чем отличались от лагерей ГУЛАГа. Несмотря на холод, голод и болезни, все поселенцы в возрасте от 16 до 60 лет должны были работать на лесоповале. Никто не имел права покидать место поселения более чем на 24 часа. Детей в случае смерти матерей отправляли в приюты, где они большей частью быстро умирали. Помимо всех прочих проблем, дети абсолютно не понимали русского языка и поэтому не могли ни о чем просить своих палачей-надзирателей.
После выселения осталось большое количество скота, птицы и другого имущества. Так, в БССР это выражалось следующими цифрами: 8 тысяч коней, 20 тысяч коров, 18 тысяч коров мелкого скота, 4,5 тысячи единиц сельхозинвентаря, 20 тысяч жилых и хозяйственных построек, 103 тысячи гектаров земли. Скот, лошадей, зерно и сено свозили в заранее определенные населенные пункты для последующей раздачи колхозам, совхозам, бедноте и торговым организациям. Много ценных вещей разворовали сотрудники НКВД и райисполкомов. Не «обидел» себя и деревенский актив, привлеченный к операции по выселению.
Следующие массовые депортации были осуществлены 10 февраля, 13 апреля и 29 июня 1940 года, а также в мае-июне 1941 года. Каждый этап осуществлялся за один день. Большинство депортированных из этих волн попало на поселения в малообжитые районы Казахстана.
Расселение депортированных в Казахстане.
30 августа 1941 года был подписан договор Сикорского-Сталина, по которому депортированные поляки были амнистированы с выдачей соответствующих справок. Однако на деле их положение не изменилось. На территории СССР были созданы польские правительственные представительства (делегатуры), которые совместно с сетью доверенных лиц посольства, должны были представлять интересы польского населения. Они организовывали и распределяли благотворительную помощь Красного Креста, материальную и финансовую помощь польского правительства, направляли добровольцев в польскую армию. Однако, после начала охлаждения отношений советского руководства с польским эмигрантским правительством 26 января 1943 года по распоряжению Совета народных комиссаров СССР началось закрытие делегатур. Решение проблем польского населения отныне возлагалось на местные советские органы.
По данным генерального прокурора СССР А. Я. Вышинского, за период с ноября 1939 по июнь 1941 года были депортированы 389 382 человека. 52% (202,5 тысячи) из этого числа составляли женщины, а 12% (46,7 тысяч) — дети. По пути движения и на местах в течение первого года умерло примерно 10% от общего числа депортируемых (около 39 тысяч человек). По данным польских исследователей, которые опираются на косвенные данные, по сумме всех этапов было депортировано примерно один миллион (по другим данным — около 1,2 млн.) человек. Ни советские, ни польские данные не являются достоверными, однако и четкого учета ни у одной, ни у другой стороны нет. Истина, скорее всего, находится посредине.
14 ноября 1989 года была принята Декларация Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав», согласно которой были реабилитированы все репрессированные народы, признаны незаконными и преступными репрессивные акты против них на государственном уровне в виде политики клеветы, геноцида, насильственного переселения, упразднения национально-государственных образований, установления режима террора и насилия в местах спецпоселений.